Нерукотворные иконы Григория Журавлева

    Всей своей жизнью он доказал — для создания живописных шедевров нужны человеку только его душа и талант. Доказал это, творя иконы в буквальном смысле нерукотворные, — ведь художник с рождения не имел рук. Рисовал, зажав кисть в зубах.

В 1858 году в селе Утевка Бузулукского уезда Самарской губернии в семье Николая Журавлева родился сын. Родители испытали шок, когда увидели его атрофированные конечности: руки от кистей до плеч, а ноги — от ступней до колен. Мать плакала, хотела утопиться, но ее отец сказал, что будет растить внучка сам.

Несмотря на свою физическую немощь, мальчик рос жизнерадостным, умным и пытливым. Научился передвигаться на коленях, к которым ему привязывали кожаные ходульки. В погожие дни Григорий выползал на культях во двор, брал в зубы прутик и рисовал на песке. Сельчане смотрели и дивились тому, как умело мальчик изображал людей, дома, животных.

Когда Грише исполнилось девять лет, дед стал возить внука в школу.

Через два года дедушка умер. Но мальчик продолжал заниматься самостоятельно. В доме его отца была столярно-иконописная мастерская, так что первые уроки живописи Гриша получил в ней.

Сельский священник отец Василий духовно окормлял его, учил чтению и письму, подарил масляные краски. Мальчик брал в зубы кисть, макал в плошки с краской и создавал диковинные картины. Проявлял невиданное упорство: целыми днями, до боли в деснах, стирая в кровь губы, клал на бумагу мазок за мазком, добиваясь только ему ведомых сочетаний цвета.

Почерк у мальчика выработался каллиграфический. В дом Журавлевых потянулись местные жители с просьбами написать письмо родным или прошение чиновникам.

В 15 лет Гриша поехал в Самару, мечтая научиться писать масляными красками «настоящие образа». Тамошний живописец Травкин показал ему профессиональные приемы живописи. Какое-то время Григорий посещал иконописную мастерскую Алексея Сексяева. Потом закупил краски, кисти, все необходимое для работы и вернулся в родное село. Ему сделали особый стол с необходимыми приспособлениями. Григорий стал зарабатывать на жизнь тем, что писал на заказ иконы и фрески.

«Угевская Мадонна» и икона для цесаревича

   

В работе ему помогала вся семья. Брат делал деревянные заготовки для икон, занимался красками, бабушка подбирала кисти, а отец доставлял иконы в Самару. Позже у художника появились ученики.

Губернское земское собрание назначило Журавлеву ежегодную пенсию в 60 рублей.

Его работы поражали тонкостью письма, глубоким проникновением в образы, возвышенным торжеством духа. Созданные Григорием иконы расходились по округе. О них говорили: «Ему Бог помогает...» — от образов исходили особые благодать, умиротворение и чистота.

Сколько именно икон написал художник, неизвестно. Среди всех особо выделялась одна, на которой была изображена простая крестьянка Екатерина Грачева — к ней Григорий явно испытывал огромную симпатию.

Живописец увековечил Екатерину в образе Богоматери вместе с маленьким сыном. Писал ее восемь лет, втайне от людей. Можно догадываться, сколько чувств, упований, старания и самой души вложено в это творение!

Икону он подарил Екатерине. Сельчане назвали ее «Утевской Мадонной». По отзывам людей, она производила неизгладимое впечатление. После революции многие десятилетия икона хранилась в доме местной жительницы, а после ее смерти племянники увезли икону в Самару и продали. «Утевская Мадонна» пропала.
А вот еще одна история, связанная с именем Журавлева. В личном архиве самарского генерал-губернатора Александра Дмитриевича Свербеева сохранилось письмо художника, в котором он просил передать одну из икон в дар цесаревичу Николаю. При содействии А. Свербеева икона дошла до адресата. Вскоре император Александр III пригласил Журавлева в Санкт-Петербург. Здесь живописец удивил всех своим мастерством, создав групповой портрет семьи Романовых.

Император остался доволен работой, подарил Журавлеву альбом и назначил пожизненную ежемесячную пенсию в 25 золотых рублей (по тем временам — огромные деньги), а генерал-губернатору Самары велено было «выдать Журавлеву иноходца с летним и зимним выездом». Что и было выполнено.

В 1892 году в Самаре освятили кафедральный соборный храм Христа Спасителя, где образ покровителя Самары — святителя Алексия — нарисовал Григорий Журавлев.

«Иконы никому не будут нужны...»

В 1885 году в центре села Утевка началось строительство новой каменной церкви в честь Святой Живоначальной Троицы. Храм сооружался по чертежам и под непосредственным руководством Григория.

Огромный церковный купол, 10 метров в диаметре, расписывал сам художник. Помощники укладывали его в специальную люльку, поднимали под самый потолок, и он создавал картины на библейские сюжеты, лежа на спине: кисть в зубах, глаза на расстоянии кисти от фрески, на лицо падают капли краски...

После двух — трех часов такой работы наступал спазм челюстных мышц, и кисть не всегда могли вынуть изо рта живописца. И так день за днем, месяц за месяцем, год за годом. Трескались и кровоточили губы, крошились зубы. На лопатках и затылке художника образовались язвы. От постоянного напряжения кардинально ухудшилось зрение.

Освятили новую церковь 7 января 1892 года. При ней устроили школу и небольшую библиотеку. В храме оказалась поразительная акустика: был слышен даже шелест одежды, шаги в легких туфлях.

В 1916 году Григорий стал чаще хворать. Во время одной особенно тяжелой болезни ему было откровение: скоро наступят черные времена, когда и он сам, и его иконы никому не будут нужны.

Умер Журавлев от скоротечной лихорадки 15 февраля 1916 года в своем доме. Похоронен в ограде «своей» церкви.

После революции крест уничтожили, могилу сровняли с землей, и долгие десятилетия никто не вспоминал о художнике-самоучке.

Не однажды власти намеревалась снести утевскую церковь, но каждый раз что-то срывало их планы. В 1934 году ее все-таки закрыли, и долгое время там хранилось зерно.

Боснийская находка

В 1963 году в далекой Боснии историк и реставратор Здравко Каймакович нашел икону, неведомо как туда попавшую. Его поразило не только высочайшее умение художника, но и надпись, сделанная по-русски: «Сия икона писана в Самарской губернии, Бузулукского уезда, Утевской волости того же села зубами крестьянина Григория Журавлева, безруким и безногим, 1885 года, 2 июля».

Здравко обратился по указанному на иконе адресу и в Государственный архив СССР. Там нашлись документы, подтверждавшие подпись безрукого и безногого иконописца.

Получив доказательства, боснийский искусствовед написал ряд работ об уникальном художнике. Эти публикации в югославской, американской и итальянской печати произвели настоящий фурор. Григорий Журавлев стал всемирно известен. Сенсацией были вынуждены заинтересоваться и в СССР. Подключились архивисты, искусствоведы, музейщики.

Утевский учитель и краевед Кузьма Данилов начал переписку с Каймаковичем, опубликовал в районной газете несколько исследований жизни и творчества Журавлева. Стали искать работы художника, в школьном музее оформили экспозицию по его творческому наследию.

Второе рождение

Неповторимая церковь в Утевке сохранилась до наших дней. В 1989 году ее вернули верующим. В церкви чудом сохранились иконы, написанные Григорием Журавлевым, фрагменты стенных росписей и купола. После того как в храме начались службы, на одной из икон стал сам собой проявляться лик святого Симеона Верхотурского.

Нерукотворные образа Григория Журавлева нашлись почти в каждой утевской избе и в соседних селах. Местные жители сберегли иконы и принесли их в церковь. Кроме того, они хранятся в самарских краеведческом и епархиальном музеях, в Петропавловской церкви Самары, в Троице-Сергиевой лавре под Москвой, Санкт-Петербургском Казанском соборе, Пюхтицком монастыре в Эстонии, в частных коллекциях.

На родину иконописца вернулся подаренный императором альбом, местные краеведы отыскали его в школьном музее одного из районов Самарской области.

Сохранился и дом Журавлева. В церковной ограде восстановлена его могила. Жители Утевки давно говорят, что их великий земляк заслуживает канонизации: за подвижническую жизнь и удивительный иконописный дар.

О необыкновенной жизни и божественном таланте самородка написаны повесть-легенда самарского документалиста В. Мясникова «Возвращение», рассказ ленинградского писателя В.Лялина «Изограф». Перу С. Жигалова принадлежит роман «Дар над бездной отчаяния», прообразом главного героя которого стал Григорий Журавлев.
ufolog.ru