Частные музеи меняют культурный ландшафт России

В России есть частные музеи с громким именем, спорящим с именами Эрмитажа или Третьяковки?

Михаил Пиотровский: Конечно. Я пришел к вам на встречу с выставки в одном из лучших частных музеев России - это выставка Такаси Мураками в "Гараже". Эрмитаж много сотрудничает с "Гаражом", например, по программе инклюзии - работы с художниками с особыми способностями. "Гараж" ведет в Петербурге очень интересный проект в культурном, досуговом и образовательном центре "Новая Голландия". И мы, глядя на их опыт, создаем в Главном штабе Эрмитажа этакий музейный форум.

Замечательный частный музей Фаберже по последнему рейтингу популярности у туристов на третьем месте в стране! ( На первом - Эрмитаж, на втором - Третьяковка) Это блестящий образец создания частной коллекции, возвращения вещей в Россию, реставрации Шуваловского дворца… С Фаберже мы тоже активно сотрудничаем. Наша сотрудница недавно была куратором их выставки. Я, кстати, вхожу в попечительский совет и музея "Гараж", и музея Фаберже.

В Москве есть прекрасный "Музей русской иконы", замечательный Музей русского импрессионизма, Музей русского реалистического искусства.

 

Вы считаете их "профессионально" равными себе?

Михаил Пиотровский: У профессионализма бывают разные оттенки, но в этом их особенность и прелесть: они всегда отражают вкус своего собирателя. И должны его отражать. Их прелесть, в отличие от строгих, академичных классических музеев, как раз в том, что они Герасимова могут подать как импрессиониста. Они не обязаны быть абсолютно точны. А выслушивая мнение музейного сообщества, не всегда обязаны ему следовать. Но, понимая, что частный музей - это великое достижение, и его надо сохранять, мы при этом, например, два года не принимали "Гараж" в Союз музеев России. Дело в том, что музей в нашем понимании, это учреждение, которое имеет фонды. Если фондов нет, это галерея. У "Гаража" на самом деле фонды есть, и когда все было должным образом оформлено, мы его в Союз музеев приняли.

И другие частные музеи принимаем и будем принимать в наш Союз при условии, что у них есть фонды и они зарегистрированы. Хотя всегда тщательно обсуждаем "кандидатов".

В Плесе, кстати, прозвучала идея: создать "частный музей федерального значения". Немножко смешная….

 

А вы не боитесь острой конкуренции с их стороны?

Михаил Пиотровский: Нет. Сейчас у нас в стране создается единое музейное пространство, в котором три вида музеев - государственные, частные и общественные. Они конкурируют, ничего друг у друга не отнимая. Это конкуренция на пользу. У нас с частными музеями общий конкурент и оппонент.

 

Кто?

Михаил Пиотровский: Те, кто нам противостоят, написали на своем знамени слово "досуг". И представляют себе музейную культуру исключительно в этой сфере. А такие взгляды чреваты и уничтожением научной деятельности музеев и возможным изъятием части музейного фонда для каких угодно либо интересов (что было хорошо продемонстрировано во время музейных изъятий в 20-30-е годах 20 века).

И вот нам опять приходится декларировать, что мы выполняем великую миссию - сохраняем культурно-историческое наследие нации, а вовсе не оказываем услуги. Что раз мы ценой больших усилий - от героизма до хитрости - смогли сохранить музейный фонд страны в 90-е годы в условиях опасности его разорения, мы имеем право сегодня рассчитывать на неприкосновенность наших коллекций. Что музеи должны быть автономны в принятии важных культурных решений. Что заработанные ими деньги не должны тут же вычитаться в пользу государства за счет автоматического сокращения государственных субсидий.

Эти принципы, вроде бы сами собой разумеющиеся, приходится повторять, потому что сейчас, в связи с резким увеличением бюрократизации, работу музеев начинают измерять слишком простыми мерками - арифметическим подсчетом оказанных услуг.

Когда я об этом сказал на президентском совете, президент отметил: конечно, музей - не услуга, но им так считать удобней. Пожалуйста, считайте, как удобней, но когда счет переходит в суть - это опасно.

Пришло время точно определить, что такое музей и каково его место в обществе. (И частного музея, кстати, тоже).

В Плесе, на коллегии Министерства культуры, мы, кстати, отвергли Концепцию развития музеев, подготовленную посторонними учреждением. Потому что, как и большинство таких "посторонних концепций", она продемонстрировала полное непонимание, что такое музей в обществе, и чем чревато уничтожение автономии музея и угроза музейным фондам. Хотя на самом деле концепция развития музейного дела нам нужна, но - другая. В первую очередь отличающая музеи от досуговых учреждений и сферы услуг. Мы не можем превратиться в полностью досуговую вещь, потому что наша миссия: все полученное нами от предыдущих поколений сохранить, изучить и передать следующим. Это главное, а не развлечения.

Образовательность в музее не менее важна, чем досуговость. Я уж не говорю об искусстве как терапии.

И в этой ситуации нам важны частные музеи, тщательно сохраняющие свои особенности и свободу развития. И кстати, самый крупный частный музей в мире - это Метрополитен. И на него нам тоже стоит оглядываться, особенно на выстроенную им систему отношений между музеем и городом.

 

В чем сильны и чем слабы частные музеи?

Михаил Пиотровский: Частные музеи обычно обладают большими средствами. И могут более свободно ими распоряжаться. У государственных музеев этого нет, поскольку они управляют госсобственностью. Но при этом государственная собственность освобождается от ряда отягчений, которыми обычно облагается частная. У нас есть налоговые льготы и государственные средства поддержки. Частные музеи мечтают быть полностью равными с государственными в сфере льгот. Иногда не понимая, что такие льготы тут же навешивают на тебя тяжелое ярмо контроля. Потому что, помогая, государство потребует вписать коллекции в музейный фонд, и сразу же начинает за ним довольно жесткий контроль, который может мешать свободному частному музею. Поэтому тут должен быть некий компромисс. Нужно правильно понять, какие музейные льготы распространять на частные музеи. Ясно, что не все.

Являясь абсолютно полноправными игроками, частные музеи при этом сохраняют какие-то свободы, которых у нас, государственных музеев, нет. И уже получают какие-то привилегии. Сейчас, например, они обсуждаются в связи с изменениями в "законе о ввозе-вывозе". Там прописаны очень хорошие вещи, облегчающие и частным, и государственным музеям ввоз культурных ценностей. Однако недостаточно хорошо прописаны ограничения на вывоз. И даже государственные музеи, которые все время туда-сюда ездят, возражают: ограничений не достаточно. Зато есть слишком много свобод, которые, с нашей точки зрения, могут облегчить вывоз вовсе не выставок, а самих культурных ценностей.

Частным музеям не нужны договоры об иммунитете своих картин от арестов, налагаемых юридическими исками. Сейчас у нас такая проблема с Соединенными Штатами Америки - выставок почти нет. А на частные музеи никто не может обрушиться с посторонними исками. И американским частным музеям легче привозить к нам выставки, потому что они не ограничены моральным давлением Госдепартамента.

Поэтому сейчас наша задача совместно с частными музеями на законодательном уровне выработать правила игры интересов - частных и государственных. С тем, чтобы музейное пространство, оставаясь единым, становилось более разнообразным.

В частном музее можно легко сделать то, что в Эрмитаже сразу вызовет истерику разного рода "активистов". А когда это будет от лица частного музея, то уже "ничего страшного".

"Гараж" сейчас переводит и издает потрясающую коллекцию искусствоведческих книг со всего мира, выпуская за год сотни книг по искусству. Никакой государственный музей такую издательскую деятельность себе не может позволить, разве что при наличии "правильного" мецената.

Обмен кураторами позволяет поддерживать культуру частных музеев. Мы в Эрмитаже не возражаем, чтобы наши кураторы работали с другими музеями, в том числе и с частными.

 

Бизнесмен Олег Жаров открыл в Ярославском селе Вятское 10 музеев…

Михаил Пиотровский: А мы на совете по культуре при президенте РФ настояли на присуждении ему государственной премии. Это, кстати, высокое признание - и профессионалов, и государства - адресованное частному музею. И в Союзе музеев музейному селу "Вятское" - место.

 

Российская провинция переживает бум частных музеев. В той же Ярославской области по примеру Вятского пенсионеры еще в одном селе создали более 10 музеев. Когда в деревне появляется музей, она, во-первых, обретает лицо, а во-вторых, разыгрывая туристическую карту, задает себе новую экономическую судьбу.

Михаил Пиотровский: Это абсолютно правильное действие - создавать небольшие оригинальные музеи в деревнях и малых городах. Все муниципальные музеи должны быть оригинальными и отражающими особенности своего места. И для этого как раз очень хороша не забюрокраченная частная инициатива.

А вот что касается туризма, то не надо забывать, что турист - не главная целевая аудитория музея. Главная - дети, студенты, гурманы-любители искусства, пенсионеры. В общем, все, кому мы даем льготы.

Мы, наконец, спохватились, и поняли, что посещаемость музея не должна быть критерием его успеха. А формулу посещаемости надо выводить исходя из здравомыслия и экспертных (включая пожарные) расчетов, которые, кстати, обычно совпадают с музейными. Сейчас пришло время в очень многих музеях ограничивать посещаемость. А там, где ее надо увеличивать, все равно не надо забывать, что турист это не главная цель.

Конечно, важно, когда туристы, принося музею деньги, приобщаются к высокому искусству и образовываются, но когда туризм превращается в дикий каток… Деньги, соблазны с ними связанные, министерские регуляции по количеству заработанных на туристах денег… Музей может приносить деньги, но его не надо заставлять эти деньги зарабатывать. И это все должны учитывать и частные музеи, у создателей которых, я знаю, тоже есть соблазн этим увлечься.

Зарабатывать нужно, но не на самом показе, а на чем-то дополнительном. Очень важно, кстати, что многие частные музеи остаются бесплатными. Могут себе это позволить. И не только в Америке, но и у нас.

Хотя и этим не надо увлекаться. Я слышал, что будто отец Иоанн Кронштадтский говорил, что за все требы надо брать деньги. Даже от очень бедной старушки. Иначе она может счесть, что все несерьезно, раз бесплатно. Вот так примерно и с музеями.

Эрмитаж входит в пятерку лучших музеев мира, и я, заглядывая в рейтинги, часто вижу, что у бесплатных музеев очень дорогие билеты, например, на проход в музей без очереди. Проход без очереди с экскурсией в Метрополитен стоит в два раза дороже, чем в Эрмитаж.

 

Вы с чем-то боретесь вместе с частными музеями?

Михаил Пиотровский: Постоянно - с излишней унификацией музеев. Потому что у каждого из них свои особенности. И делать музей по принципу "как у всех" плохо. Унификация же нужна тем, кто ведет дело к созданию единого фондохранилища. Мы уже слышим, и боюсь, будем слышать все громче, разговоры: "Ребята, у вас пять одинаковых сабель в фондах. Зачем они вам? Одну оставляем, остальные "реализуем". Есть же другие музеи, есть коллекционеры, наконец". Это пока вроде звучит смешно, но одно за другим появляются разные постановления делающие такие высказывания не смешными. Например, последнее постановление о передаче в постоянное пользование, или новый закон о социальном заказе, с которым мы сейчас воюем.

Унификация сейчас самое страшное, что нам грозит вообще, а не только музейной культуре. Деление на черное и белое стало столь популярным, что мы забываем о том, что все сложно. И поэтому нам надо особенно стараться сделать так, чтобы одни музеи не были похожими на другие.

Мы живем в 21 веке, все высокие вероятности в котором описываются гуманитариями, а не простыми арифметическим подсчетами технократов и бюрократов. Надеюсь, что частные музеи помогут нам это осознать.

При этом никогда не будем забывать, что с частного музея начиналась Третьяковская галерея. А за коллекциями Щукина и Морозова всегда видны фигуры их собирателей, останавливающие нас и сегодня в дурных планах объединения или перемещения этих коллекций.

Даже у нас, в государственном Эрмитаже, за коллекциями стоят фигуры - Екатерины Великой, Николая Первого. Так сохраняются традиции и вкусы. И продолжается служение обществу "по Третьякову". И сегодня устроители частных музеев покупают на Западе произведения искусства, везут их в Россию и создают здесь частные музеи. В музее Фаберже нет, например, ни одной вещи, купленной в России. Это тоже миссия, которую государству часто выполнить не с руки. А частный музей - пожалуйста.