Друзья, вы можете стать героями нашего портала. Если у вас есть коллекция, расскажите нам.


Георгий Антонов продолжает создавать свои шедевры из дерева.

Георгий Антонов продолжает создавать свои шедевры из дерева.
Георгий Антонов продолжает создавать свои шедевры из дерева.


О том, что в морской бухте Копенгагена около ста лет «живет» скульптура андерсеновской Русалочки, знают, наверное, все почитатели великого сказочника. Бронзовое изображение сказочной героини, выполненное скульптором Эдвардом Эриксоном, стало неотъемлемым символом Дании.

   Три десятилетия назад в Славянске (Украина) также была своя «русалочка». Вырезанная из дерева скульптура обнаженной девушки стояла сначала в парке Славкурорта, затем ее перенесли на набережную озера Репное, к самой воде. К сожалению, славянской «русалочке» не суждено было стать местной достопримечательностью. Сначала вандалы отломали ей руку, а затем скульптура и вовсе исчезла.

В отличие от датского символа, который восемь раз подвергался нападениям вандалов и которому каждый раз придавали первозданный вид, исчезнувшую «русалочку» со Славкурорта восстанавливать не стали.

- Рассказывали мне, что затем видели эту скульптуру в одном частном дворе, - вспоминает давнее время 81-летний автор, мастер по дереву Георгий Антонов. - После «русалки» на курорте были еще мои работы: скульптуры животных, резные лавки, беседки. Что-то разрушили, что-то исчезло. На красивое люди реагируют по-разному, иногда у них просыпаются варварские инстинкты.

«РОДОМ» ИЗ ДЕТДОМА

Надо сказать, что в детстве и юности Антонова, росшего сначала в доме грудного ребенка, а затем в школьном детдоме на Рязанщине, красивого было мало. О своих родителях он ничего не знает. В документах значится, что дата его рождения «восстановлена» – следует понимать, указана приблизительно, в соответствии с возрастом.

Едва заканчивался учебный год, детдомовских воспитанников раздевали до трусов (из экономии и чтобы не сбежали), и так они жили до осени, возделывая детдомовские поля и огороды. Кто не выполнял норму, того лишали обеда. Нравилось работать в столовой, потому что повара подкармливали дежурных. Из детства помнит постоянное чувство голода и страх быть высмеянным в кругу друзей. Особенно боялись ласковых слов воспитателя, что в детском воображении ассоциировалось с подхалимством.

В памяти также остался 100-километровый пеший переход от Пронского детдома до станции Шелухово в декабре 1941 года. За плечами каждого воспитанника – вещмешок с подушкой и одеялом, потому как предстояла эвакуация в Сибирь. На телегу с продуктами подсаживали только самых маленьких, и то – лишь после того, как малыши падали и не могли встать с заснеженной дороги.

В Курганской области, где оказался детдом, Гогу Антонова отдали под патронирование эвакуированной из Белгорода женщине, у которой было четыре сына: младшему – полтора года, старшему – шесть лет. «Продали в рабство», - делает вывод Антонов. Он был не только нянькой, но и выполнял всю работу по дому.

В Белгороде, куда семья возвратилась после изгнания немцев, начался новый, непростой этап жизни подростка-сироты. В голодные годы он стал опекунше в тягость. Начались скитания «на крышах вагонов». В результате его задержали в Харьковской области и определили в деревенскую семью в Близнецах. А затем он оказался в Славянске, где сумел поступить учиться на модельщика в ремесленное училище на «Машчермете». (Ремесленное – это была его мечта. Там учили два года, селили в общежитии, кормили в столовой и выдавали обмундирование: шинель, фуражку, ботинки и два костюма – рабочий и «парадный». Но до этого Антонова в «ремесло» не принимали – где говорили, что перерос, где внешний вид не устраивал. Поэтому его постоянно отсылали в «непрестижную» для него шестимесячную школу ФЗО.)

   НА ЖИВОПИСЬ СМОТРЕЛ «С ОТКРЫТЫМ РТОМ»

Цветные карандаши и бумагу Георгий Владимирович видел только в дошкольном детском доме. Помнит, что лет в пять-шесть, воспитанный «в духе коммунизма», рисовал Кремль со звездами, солдата с винтовкой, Чапаева на тачанке. Рисовать очень любил, и взрослые хвалили его работы.

- От репродукций в журналах дыхание перехватывало: мог рассматривать их часами. Детям было непонятно, и они смеялись: «Что ты все время смотришь в одну точку!» Даже прозвище мне дали - Точка, - рассказывает скульптор. - Стать посмешищем – очень неприятно. Поэтому приходилось многое таить в себе.

По воспоминаниям Антонова, в 1947 году в ремесленном училище при «Машчермете» работал художником-оформителем Лев Павлович Мушко. (Позже он уехал на родину, в Москву.) Благодаря этому человеку бывший детдомовец, которому «светило» разве что общение с «варшавской шпаной» - со всеми вытекающими последствиями, смог войти в мир изобразительного искусства.

- Я оторваться не мог, глядя, как он орудует «сухой кистью» на полотне, которое на глазах превращалось в красочное панно, - вспоминает Георгий Антонов. - Стоять за спиной художника было неудобно, так я подглядывал издалека. Лев Павлович заметил, что я все время стою с открытым ртом, и показал мне, как работать с красками. Первую свою картину – лес и озеро с лебедями – я поместил в собственноручно сделанную рамку и увез в Близнецы. Деревенский плотник восхитился и дал мне за полотно бидончик меду. Я остался очень доволен.

Лев Мушко посоветовал увлеченному подростку учиться живописи, копируя репродукции картин классической живописи, которые тогда постоянно публиковались в журнале «Огонек». Так Антонов узнал о существовании Шишкина, Айвазовского, Левитана...

У Георгия Антонова началась другая жизнь. Общение с ребятами, увлекающимися живописью, спортом, художественной самодеятельностью. Мало кто в Славянске знает, что художник Юрий Савченко долгие годы занимался акробатикой, выступая с замысловатыми этюдами на сцене. Выступления проходили в тандеме «Антонов-Савченко». В семейном альбоме Антонова сохранились фотоснимки: Георгий (невысокий, но сильный) – внизу, Юрий (невысокий, но более хрупкий) – вверху, то есть на плечах или на голове напарника.

- В день моего сорокалетия я заявил: дай хоть раз на твоей голове постою! - смеется Антонов. - Взял и залез Юре на голову. Так нас друзья и сфотографировали...

ОТ ТРАФАРЕТОВ ДО СКУЛЬПТУР

- Трудно было с художественными принадлежностями в начале 50-х?

- Краски я выписывал по почте. Рамки делал самостоятельно, грунтовку тоже: зубной порошок, столярный клей и олифа – она тогда была замечательная, - объясняет Георгий Владимирович.

- Все на основе зубного порошка?

- Да, и грунтовка получалась прекрасной. Посмотрите, в каком году это написано, - указал мой собеседник на висящий на стене пейзаж.

Внизу полотна значилось «5.03.52 г.»

- На полотне грунтовка из зубного порошка, - отметил Антонов. - Картин с того времени осталось мало: я любил их дарить. Некоторые продавал: 5 рублей за картину. Это было неплохо. Хотя подрабатывал я, в основном, разрисовывая ковры. Тоже научил Лев Павлович. Заказчики приносили мне однотонные одеяла, которые я с помощью краски и различных трафаретов превращал в ковры. Трафареты, понятно, делал сам.

  - Когда вы впервые начали работать с деревом?

- В те же годы. Вот она, моя первая работа, - улыбаясь, указал Георгий Владимирович на рамочку с цветочками. - Ее я сделал для фотографии любимой девушки.

В квартире Антонова нельзя не обратить внимание на деревянные рамочки, подставочки, всевозможные обрамления, не говоря уже об изящных барельефах и скульптурах. Изумительны фигуры животных – аист, заглатывающий извивающуюся рыбку; группа лебедей в полете; огромный, раза в три превышающий естественные размеры, петух...

- Это – недавняя работа, - показал скульптор на примостившуюся на спинке дивана черную пуму. - Иду как-то по улице, смотрю: вербовая коряга лежит. «Зачем она будет тут валяться, - думаю. - Лучше я из нее что-нибудь сделаю». Получилась пума. Правда, дерево оказалось сырым, трещину дало...

Для скульптур Антонов чаще всего использует тополь, дуб, липу. Приходилось ему работать и с редкими южными породами деревьев. Инструменты по заказу скульптора делает кузнец. Современной морилке не доверяет – цвет может получиться неожиданным. «Зачем мне такой?» - удивляется художник и отдает предпочтение художественной краске. Скульптору никто не позирует (по словам Антонова, «русалочку» он ваял, фантазируя), но анатомию, в том числе и анатомию животных, штудирует.

Георгий Антонов – самоучка. А об уровне творчества не учившегося в художественных вузах мастера красноречиво говорит следующий факт. В 70-е годы на Донрыбкомбинат приехала делегация, представляющая министерство рыбного хозяйства ГДР. В качестве подарка славянцы преподнесли немецким коллегам по «деревянной рыбе», которые вышли из-под резца Георгия Антонова. В итоге на таможне немцы столкнулись с проблемой: им не разрешали вывозить из СССР произведения искусства, к которым таможенные специалисты однозначно отнесли скульптуры Антонова.

Георгий Владимирович рассказывает, что его творчество очень ценил небезызвестный славянским старожилам коллекционер Игорь Шепелев по прозвищу Стиляга. В его коллекции было более двух десятков работ Антонова.

- Как долго приходится сидеть над такими, без преувеличения, шедеврами?

Этот вопрос заставляет Георгия Владимировича вспомнить что-то неприятное.

- Знаете, в моей трудовой книжке – 45 записей. Мало того, что я числился плотником и мне платили, как плотнику. Ко мне в мастерскую постоянно присылали комиссии: контролировали, что я сделал за рабочую смену. А ведь я – художник! Могу два часа, полдня сидеть и обдумывать. Никого это не волновало. Впрочем, если так интересно: при вдохновении скульптура получается за два-три дня. А бывает, уходят недели...

«ВСЕХ СКОРБЯЩИХ РАДОСТЬ»

В течение творческой жизни Георгий Антонов оформил деревянной резьбой много светских интерьеров. Поэтому особая гордость для него – иконостас храма иконы Богородицы «Всех скорбящих радость» в селе Богородичное. Нижний ярус храмового иконостаса мастер полностью делал сам. Для выполнения этой работы Георгия Владимировича пригласили не случайно. Его сын – Игорь Антонов – выполнял проект иконостаса. За эту работу православная церковь наградила Игоря Георгиевича орденом Нестора Летописца.

Игорь Антонов закончил Абрамцевское художественное училище. Отец с гордостью говорит, что сегодня сын входит в «десятку лучших дизайнеров Москвы». Абрамцевское училище закончил также внук Антон. А внук Иван получил диплом дизайнера с отличием, окончив художественный институт им. Сурикова.

Сегодня у славянского мастера по дереву – два внука и две внучки, два правнука и три правнучки. Поэтому он надеется, что идти по проложенной им творческой стезе будет кому.

Татьяна Богомаз.  tvplus.dn.ua

Оцените материал: 0.0/0

    17.08.11 3251 antikvarius 
резьба по дереву, Мастер
Новости искусства


На правах рекламы:



Похожие материалы:



Книги для коллекционеров:


Всего комментариев: 0
avatar