Коллекционер Чарльз Саатчи написал книгу, чтобы никогда не отвечать на вопросы

Его называют суперколлекционером и самым успешным арт-дилером нашего времени. Что, в сущности, ему безразлично, так как он и сам прекрасно знает цену себе, своей коллекции и художникам, которых он открыл. Его собрание постоянно меняется – что-то продается, что-то покупается, а его дом завален холстами, которые у него не хватает времени развесить. Он постоянно в поиске новых имен, но своим любимым музеем называет старый добрый мадридский Прадо. Он не умеет рисовать и готовить и не заставляет своих детей любить искусство так же, как он. Но главное – он терпеть не может обо всем этом рассказывать, особенно журналистам. 

Устав от бесконечных расспросов, Чарльз Саатчи, один из самых влиятельных людей в мире искусства, решил все свои ответы записать раз и навсегда. В сентябре в лондонском издательстве Phaidon выходит книга My name is Charles Saatchi and I am an Artoholic («Меня зовут Чарльз Саатчи и я артоголик»). Удовлетворяя таким образом любопытство миллионов и лишая журналистов желанных эксклюзивных интервью. 

Книга Саатчи – не роман и не мемуары. Это набор мыслей, ответов на вопросы, наблюдений и высказываний. Большая их часть, конечно же, касается современного искусства, в котором Саатчи – царь и бог. Ведь это он купил большинство работ с первых выставок Джеффа Кунса и Сидни Шерман, он открыл миру дерзкого Дэмиана Херста, а выставка Sensation, организованная им в 1997 году в Королевской академии художеств, прочно ассоциируется с молодым и смелым искусством. «Это хвастовство, – говорит Саатчи – По правде сказать, я упустил столько же хороших художников, сколько и открыл». И добавляет, что через сто лет в учебниках по истории искусства, в общем-то, все, кроме Джексона Поллака, Энди Уорхола, Дональда Джада и Дэмиана Херста, попадут лишь в примечания. 

Может быть, он и не был безупречен в своем выборе, но точно никогда не боялся вкладывать деньги в новое и неизвестное – будь то акулы в формальдегиде или обыкновенная кровать с грязными измятыми простынями. Секретов удачных вложений в искусство он, конечно, не раскрывает, ограничиваясь лишь абстрактными фразами: «В вопросе инвестиций нет правил. Искусство может быть инвестицией, только если вы очень-очень удачны и можете превзойти профессионалов в их игре». И советует тем, кто плохо разбирается в тенденциях арт-рынка, в эту область бизнеса не соваться, а вкладывать деньги в ценные бумаги. 

Конечно, книга рассказывает не только о художниках, выставках, галереях, кураторах и произведениях. Немного о семье, немного о философии и даже немного о боге, что, впрочем, все равно так или иначе возвращается к искусству, которое давно стало для Саатчи образом жизни и мыслей. «Бедный бог должно быть целыми днями качает головой, наблюдая нашу гнусность и никчемность. Но я надеюсь, что ему нравится наше искусство настолько, чтобы простить нам наши грехи, особенно мои», – говорит Саатчи и честно берет ответственность за спекулятивное состояние рынка современного искусства на себя.

НГ Антракт