«Жар-птицу искал, за ней колесил…»

Свою «геологическую поэму» ухтинец Геннадий Евгеньевич Трофимов сочинял более полувека. Ее сюжет полон перипетий, а место действия разбросано по миру: от Заполярья до экваториальных островов, от Средиземноморья до Камчатки. Во время африканских «каникул» – рабочей командировки – президент Гвинеи подарил ему часы со своим портретом, а тропического попугая он выменял у местной ребятни за коробок спичек. Этот «сувенир» до сих пор живет в его квартире.

«Жар-птицу искал, за ней колесил…»

Это строчка из стихотворения, которое открывает книгу о жизни и творчестве Геннадия Трофимова, на протяжении тридцать лет руководившего  Ухтинской геологоразведочной экспедицией. Книгу написал его коллега по работе Анатолий Плякин. Несколько десятилетий герой произведения «колесил» по свету в поисках жар-птиц. За это время у него их накопилось немало. Именно поэтому сегодня квартира ухтинца напоминает музей, причем  одновременно геологический, этнографический и литературный.

Вот коллекция камней: бокситы, кварц, образцы тиманского агата, найденные в бесчисленных экспедициях по Тиману и Приполярному Уралу. Тут же – морское дно: индонезийские кораллы, кубинские раковины, морские ежи со дна Атлантики. Завораживает своей экзотикой «кабинет редкостей», вмещающий вещицы, привезенные из Индонезии и Гвинеи. В этих далеких странах геолог провел более семи лет в рабочих командировках.

Среди статуэток – кокос в виде хижины гвинейских туземцев, есть картины, написанные на высушенной тыкве. Под стеклом – коллекция больших  гвинейских бабочек.

Каждый сувенир имеет свою историю. Например, анализом на бокситы удалось установить, что гвинейской статуэтке из камня не менее четырехсот лет. Как вспоминает Геннадий Евгеньевич, часы с портретом президента Гвинеи Секу Турэ на циферблате, подаренные ему самим главой республики во время приема делегации советских геологов, через две недели почему-то перестали ходить.

Одна стена в доме геолога отведена под оружие туземцев. Здесь мечи, кинжалы, дротики. Один меч в кожаных ножнах с дротиком в придачу Геннадию Трофимову подарил вождь индонезийского племени. По легенде, сколько на нем изображено золотистых точек, столько им было повергнуто врагов. Рядом с клинками, украшенными искусно выделанной кожей и резьбой, расположились деревянные маски.

Но, пожалуй, самым любимым и беспокойным сувениром для Геннадия Евгеньевича явилась Трошка, гвинейский попугай, месяц назад отпраздновавший свое 35-летие. Геолог обменял ее у местных мальчишек на коробок спичек и привез из тропиков на Север. Птица до сих пор предпринимает попытки бегства: дерется, свистит и с отчаянием атакующего воина защищает свою территорию, коей считает клетку и одну из кухонных полок.

На фоне всей этой экзотики в доме Трофимова особо выделяются литературные «экспонаты» – на стенах многочисленные портреты русских поэтов, в рабочем кабинете – огромный портрет Хемингуэя.

Еще в школе в Великом Новгороде Геннадий увлекся Блоком и Маяковским, а став студентом геологоразведочного факультета Ленинградского горного института, безнадежно влюбился в поэзию и сам начал «оттачивать перо».
Ему запомнилось, как с большим трудом смог заполучить в библиотеке томик стихов Есенина. Первое стихотворение написал в 1947 году, посвятив его Сталину. Довольно скоро стал публиковаться в институтском поэтическом альманахе.
Спустя много лет его фамилию можно было встретить и на страницах газеты «Геолог Севера», и даже за тридевять земель – в «Литературном Кисловодске».

В 2002 году в канун 70-летия автора в Ухте вышел его первый поэтический сборник «От восхода до заката». После выхода книги поэту предложили вступить в ряды Союза российских писателей, что он и сделал. 

«Тундра. Тайга. Саванна»

«Доверие. Рост. Загранка. Но душа на Север подсела, где фарт познал спозаранку…». Листая старые альбомы, Геннадий Евгеньевич вспоминает, что после получения диплома он с товарищами буквально сбежал на Север, проигнорировав распределение на Кавказ.

Что Кавказ? Там все исхожено и разведано во время студенческих практик, а вот на Крайнем Севере – непочатый край работы. В 1956 году Трофимов поступил в Воркутинскую геологоразведочную партию, искавшую угольные залежи. В том же году женился на коллеге Нине, а вскоре у них родилась дочь Лена.

В Заполярье Геннадий Трофимов работал до 1959 года, когда был назначен начальником Кедвинской геологоразведочной партии. Уже через год он был в Ухте, в 27 лет (!) возглавил местную экспедицию. На долгих 30 лет с перерывами на индонезийские и африканские «каникулы» (так он сам называет свои «загранки»).

«Экспедиция – судьбы многих и моя ариаднина нить», – писал он в одном из стихотворений. Эта «нить» начиналась с малого: с коллектива в 150 человек и скромных объемов геолого-поисковых работ на Среднем Тимане. За десятилетия численность экспедиции возросла до двух тысяч, а объем работ увеличился в разы, охватив огромную территорию Тимана, Приполярного Урала, всю южную часть Коми. Под руководством Трофимова ухтинские геологоразведчики открыли месторождения девонских бокситов, Ярегского титана, подземных вод и строительных материалов.

«Созрели. До уникальных открытий. Нас – до полутора тысяч. Боксита на сотни лет».
Путеводная «нить» главнокомандующего экспедицией велась до 1989 года, пока работы не были свернуты «на взлете». Позже Трофимов стал одним из четырех авторов книги «Подбитая на взлете» (к истории Ухтинской геологоразведочной экспедиции), вышедшей в Ухте в 2002 году. 

«Налево – Целебес, Калимантан – направо…»

«Жить случалось в джунглях Индонезии, по саваннам Африки бродил…» – это он о своих заграничных поездках. В 1964 году по предложению Геологического комитета СССР Трофимов отправился в Индонезию в качестве технического руководителя поисковых работ на уголь. Советские геологи работали в основном в болотистых и высокогорных джунглях острова Калимантан, причем основной участок разведки располагался в северном полушарии, а жилье находилось в южном. Курсируя туда-сюда, Трофимов десятки раз пересекал экватор – самолетом, вертолетом, вплавь на разных посудинах и даже пешком.

Как и его коллеги, он страдал от большой влажности: вся техника выходила из строя, приходилось максимально обнажаться, причем только здесь стало понятно, что отсутствие одежды – отнюдь не признак нецивилизованности, а жестокая санитарная необходимость.

«Бродя по калимантанским джунглям, мы находили брошенные копья аборигенов. Нас успокоили, что каннибализм здесь – пережиток прошлого. Несколько раз ходил на рисовые поля на рыбалку. В компании с индонезийцами, вооружившись ножамипарангами, охотились на зарывавшихся в ил рыбок. Вождь одного племени очень любил фотографироваться и подарил мне свою боевую парангу».

Так под визг, лай и перебранки обезьян, в окружении экзотической культуры и почти первобытных обычаев Геннадий Трофимов провел два года. В 1966 году в связи с политическим переворотом наши специалисты вынуждены были вернуться на родину. Следующая поездка случилась в 1973 году. Геннадий Евгеньевич, как «шеф» советских геологов, отработал в Гвинее четыре года! Проводили разведку месторождений бокситов на площади около пятисот квадратных километров, а так же геологосъемку.

«Я имел дублера-гвинейца. Мой напарник Ба Ибрайма являлся начальником экспедиции, я же был его советником. Общались с ним с помощью переводчика. Сухой и дождливый периоды сменяли друг друга, но работать было трудно и в жару, и в потоках воды. Здесь доминировала саванна: много обезьян-бабуинов, шимпанзе, грифы», – рассказывает геолог. Он жил с семьей, сын Женя учился в школе при Советском посольстве.

В 1978 году Трофимов вернулся из краев, «где дежурят зимы свои журавли…».
После руководства в УГРЭ он несколько лет работал в Москве начальником Кенийской геологоразведочной экспедиции. Вернувшись в Ухту, возглавил Тимано-Печорский научно-исследовательский центр-2. Сейчас Заслуженный геолог Коми и России, отличник разведки недр большую часть времени посвящает творчеству – любимой поэзии.

Настало время собирать камни. «Жизнь промчалась. Галопом – как правило. Свет – как след доброты. Не томись: отсветили правильно».

В Индонезии в семье Трофимовых два года жила обезьяна Трошка. После того, как она надкусила тюбики с масляными красками и разукрасила стены,  ночевать ее выпроваживали во двор.

Татьяна ПАШИНСКАЯ