Роскошь для иностранцев
Вообще-то
Вениамин Владимирович не историк и не археолог. Жизнь прожил на селе и
связал ее с нелегким крестьянским трудом: сначала работал механизатором,
механиком, потом агрономом... Но его музей стал настоящей летописью
родной станицы Луковской – от самых древних времен и до наших дней.
– Каждый год мой «сарай» посещает по 400 человек, – рассказывает Вениамин Суров,
– проплывают туристы по Хопру и обязательно ко мне заходят. Наверное,
прошла среди туристской братии молва, что есть на маршруте вот такая
необычная достопримечательность.
А для иностранцев необычный музей и
вовсе в диковинку. Кого тут только не перебывало за долгие годы: и
немцы, и французы, и американцы... Немудрено, что для «измученных»
западной цивилизацией людей возможность потрогать аутентичные предметы
древности руками, и уж тем более накосить немного травы старинной
казачьей косой считается неслыханной роскошью.
Вениамин
Владимирович, он же главный хранитель фондов, показывает свой музей не
без гордости: «Вот тут у меня старинные предметы казачьего быта –
прялки, самовары, старинные зеркала, а дальше предметы вооружения,
амуниция, одежда и форма от казаков царского времени до бойцов Красной
Армии». Почти у каждого предмета есть своя захватывающая история, своя
родословная. Вот, например, старинные пушечные ядра. Их обнаружили,
когда в одном из домов разбирали полы. Как оказалось, в 1793 году в
станицу прибыл полк царских солдат, чтобы усмирить взбунтовавшихся
казаков, которые не хотели переселяться на Кавказ. К счастью, бунт
подавили бескровно, и даже никого не арестовали, а те, кому
пришлось-таки податься на Кавказ, основали новую Луковскую. Станица с
таким названием и поныне обозначена на карте Осетии.
Вообще, таких
историй и даже легенд вокруг экспонатов Сурова – великое множество. По
словам бывших владельцев, один из самоваров в его коллекции когда-то
принадлежал царю Николаю Второму, а зеркало – самой Екатерине Великой.
Ельцин – наш экспонат!
Как
вспоминает Вениамин Суров, начало его коллекции положили старинные
рычажные весы 1803 года: «Чего, думаю, валяются, дай повешу на стену.
Так потихоньку и начал создаваться мой музей». Некоторые вещи люди
приносили сами, что-то приходилось покупать, а что-то выпрашивать.
Например, старинный плуг – точно такой же, каким в фильме «Поднятая
целина» пахал «двадцатипятитысячник» Семен Давыдов, пришлось откапывать в
развалившемся амбаре. Выяснилось, что хозяева запрятали его там во
времена раскулачивания. А про старинный расписной платок, который в
течение 250 лет передавался из поколения в поколение, однажды
проговорилась соседка. Ну разве смог упустить такое сокровище, к тому
времени уже поднаторевший в своем увлечении коллекционер? На ловца, как
говорится, и зверь бежит. Как-то раз на вспаханном поле
краеведу-любителю попалась странного вида кувалда. А когда он принес ее
домой, оказалось, что это древний каменный топор. Что, впрочем,
неудивительно, ведь, как утверждают археологи, в этих местах в каменном
веке располагались стоянки древнего человека.
Ну а самый современный
экспонат этого удивительного музея – фотография первого президента
России Бориса Ельцина. Своему месту на музейной полке ельцинский портрет
также обязан собственной занимательной истории. «Я писал письмо в
правительственные структуры, чтобы мне помогли приобрести кое-какие
экспонаты. В ответ приходит бандероль с «Борисом Николаевичем», а в
сопроводительном письме потрясающая чиновничья фраза о том, что
«фотография президента – самый лучший экспонат для краеведческого
музея».
Страшное время
В бытность работы
механиком Вениамину Владимировичу частенько приходилось ездить на
машинно-тракторную станцию в Нехаево за запчастями. «Местные мое
появление почти всегда сопровождали колкими шутками: «Ну вот, опять
луковские белогвардейцы приехали...» Тогда я призадумался: неужели все
наши станичники в Гражданскую воевали за белых?
Именно с той поры
будущий музейщик-любитель стал тщательно записывать рассказы очевидцев
тех давних событий, изучил чуть ли не все доступные архивные материалы, а
один раз ему даже пришлось ночевать в сторожке Волгоградского
областного архива. Узнать и предать потомкам, что же на самом деле
происходило в то нелегкое время, стало главной целью его изысканий.
Благо в 50-60 годы об этом уже можно было спрашивать и говорить, не
опасаясь преследований со стороны властей.
Как тогда выяснилось,
население станицы в большинстве своем действительно поддерживало
белогвардейцев. Из 9,5 тыс. проживавших в Луковской человек желающих
воевать за красных набралось не более сотни. Но бои были жестокими,
станица несколько раз переходила из рук в руки, а противоборствующие
стороны не знали друг к другу никакой жалости.
В 60-е годы трое
старожилов: Максим Григорьевич Пастухов, Иван Тихонович Литвинов и
Никита Камышников подробно рассказали о казни троих сторонников
большевистской власти. По их словам, женщину – члена революционного
военного комитета – казак из Вешенской рубил по частям: сначала он отсек
ей груди, потом руки, ноги и голову. После этого всех казненных скинули
в овраг. Правда, и про погибшую рассказывали, что она лютовала во время
допросов.
Другую жуткую историю поведали женщины, которые в то время
работали в поле и стали очевидцами казни семерых красноармейцев. По их
показаниям, «красных связали веревкой, а казак на лошади с разгона по
очереди рубил их на куски. У кого голова с плеч долой, а кого на две
половины рассекал. И только самый молодой красноармеец успел прокричать
перед смертью: «Дядя, за что вы нас? Ведь к старому возврата все равно
не будет...»
Впрочем, мародеры и убийцы попадались как среди белых,
так и среди красных. У Вениамина Владимировича записаны показания
очевидцев о том, как группа красноармейцев врывалась в дома, требовала
деньги и золото и даже изрубила шашками нескольких жителей Луковской. Но
вскоре эти злодеи попали под трибунал и были расстреляны.
Спасенные дети
Много
чего еще интересного хранят пожелтевшие блокноты краеведа-подвижника:
про то, как в станице зарождалась советская власть, как проходило
раскулачивание и организация колхозов, как уходили станичники на фронта
Великой Отечественной войны и какими героическими подвигами отмечен их
воинский путь.
Один из самых известных героев-луковцев – танкист
Николай Захарович Александров. Он участвовал в Сталинградской и Курской
битвах, освобождал Белоруссию, Украину, Прибалтику. В боях за Латвию,
командуя танковой ротой, он ворвался в печально известный детский
концлагерь Саласпилс и спас от неминуемой гибели сотни детей. За подвиги
командование представило Николая Александрова к наградам – званию Героя
Советского Союза и ордену Ленина. Вот только получить их герою так и не
удалось. Может, потому, что его родители в конце двадцатых годов были
раскулачены? Зато Израиль за спасение еврейских узников удостоил его (к
тому времени гвардии полковника Бронетанковых войск в отставке), своей
высшей государственной наградой – «Звездой Давида».
Но есть среди
записей Вениамина Сурова про войну и совсем уж курьезные случаи,
например, про то, как одна женщина в 1942 году за две фляги меда
выкупила из немецкого плена своего мужа...
Чтобы упорядочить и
систематизировать свой труд, свои изыскания, Вениамин Владимирович пишет
и издает за свой счет брошюры. Названия говорят сами за себя: «От
Сталина до Ельцина», «Предания старины», «Сердцу милая, родная ты
станица», «Нация героев», «Безотцовщина»... Все они посвящены истории
станицы Луковская, а в ее отражении и всей Волгоградской области. Это
воспоминания, рассказы очевидцев, взятые из архивных источников
исторические данные.
Чтобы не растащили по кусочкам
К
сожалению, в словах подвижника то и дело проскакивают нотки грусти:
куда девать собранные за сорок лет уникальные экспонаты, как сохранить
бесценные записи с воспоминаниями очевидцев? Кстати, «охотники за
сокровищами» однажды уже врывались в его сарай и унесли с собой самое
ценное: медаль 1825 года и старинную казачью шашку. А на 250-летнем
платке от старости и плохих условий хранения стала расползаться ткань.
«Вся моя реставрация заключается в том, что я его скотчем склеиваю, –
сетует собиратель старины, – а профессионалам в нашей глуши взяться
неоткуда».
Да, приезжают порой в Луковскую разного рода дельцы,
просят продать то то, то это, предлагают хорошие деньги. Но разве может
Вениамин Владимирович позволить, чтобы его музей, которому он посвятил
40 лет своей жизни, растащили по кусочкам, чтобы драгоценные экспонаты
покинули его родную Луковскую? Правда, часть коллекции он смог
разместить в Нехаевском краеведческом музее: там ее и люди смогут
увидеть, и сохранность обеспечат на должном уровне.
– У Вениамина
Владимировича все бесценно, – комментирует хранитель фондов музея Елена
Пахомова. – Это история района, станицы, наших хуторов. Если его
коллекция пропадет, это будет большой утратой. Как сложится ее судьба,
покажет время. Но все же будем надеяться, что власти определят ее на
самое достойное место.