Коллекция украинского электрика

В коллекции Александра Ильина есть все: живопись, кабинетная скульптура, серебро, археологические находки, мебель всех эпох, оптика, предметы культа. То, что соседский электрик коллекционер – знали все, а вот о размере и ценности его коллекции никто даже и не догадывался. В свой двухэтажный дом коллекционер гостей не приглашал. А последние двадцать лет жизни он ходил в одних и тех же потрепаных ботинках.

Настоящей сенсацией была находка Кубка Равича. Знаменитый ювелир в ХVII веке сделал таких только два. Один он подарил гетману Мазепе, а другой – Петру І. Музейники нашли его в коллекции Ильина и долго не могли поверить в аутентичность шедевра. На кубке было тавро Равича и инициалы русского царя.

Размер коллекции

Несмотря на то, что Александр Ильин общался с многими коллекционерами и музейными работниками СССР, никто не имел представления о размерах его коллекции. На настоящий момент в открытых источниках фигурирует оценка в примерно три-четыре тысячи единиц предметной части коллекции. Относительно книжной части оценка размера коллекции значительно разнится, так как в открытых источниках нет никаких документов называющих точное количество книг: чаще всего можно найти достаточно расплывчатую формулировку «Несколько десятков тысяч единиц». Разные источники называют цифру от пяти до семидесяти тысяч томов. Директор областного краеведческого музея г. Кировограда, Павел Босых, участник комиссии по описи и оценке коллекции говорил:

В результате я даже не помню, сколько понадобилось грузовиков, то ли пятнадцать, то ли двадцать, чтобы вывезти коллекцию.

— «Украина Центр», 08 июня 2006

"Немного найдется коллекционеров, у которых спектр сбора был настолько широк. Немного найдется людей, чтобы количество томов, к примеру, превышало 70 тысяч редчайших книг. Эту коллекцию называют второй сенсацией после золота Полуботка для Украины" – такими словами охарактеризовала коллекцию Александра Ильина старший научный сотрудник Днепропетровского исторического музея Ольга Дембинская. 

Святой, преступник или клептоман?
Коллекцию Ильина, малая часть которой в октябре 2002 г. впервые была вывезена за пределы Кировограда в Днепропетровск сроком на один месяц, специалисты считают сенсацией, и за рубежом не стихает, а, напротив, все более растет шум, поднятый по ее поводу. 
Сама история очень напоминает детектив в духе Агаты Кристи – вот только, увы, при отсутствии какой-нибудь всеведущей Джейн Марпл либо, на худой конец, Эркюля Пуаро.
Дело началось с того, что после смерти А. Ильина в его доме (двухэтажном особняке на окраине города) обнаружили бесценные реликвии, точное количество которых не успели подсчитать до сих пор. Коллекционировал хозяин дома практически все: живопись, скульптуру, культовые предметы, посуду, мебель, оптику, археологические находки. 
Сам факт коллекции не был такой уж неожиданностью. Сенсацией стали ее размеры и стоимость.
В Кировограде давно ходили слухи, что хозяин дома, работавший простым электриком, - миллионер. Но они ошибались. Собранные Ильиным уникальные предметы старины специалисты сегодня оценивают в миллионы долларов (О. Дембинская, изучившая все материалы и заметки, вышедшие в западной прессе, называла фигурировавшую в них цифру в 40 млрд. долларов). Антиквар не оставил завещания, и после его смерти вся коллекция перешла в фонды Кировоградского исторического музея. 

Предыстория
История жизни Ильина и появление его коллекции покрыты завесой тайны.  
Из документальных вещественных доказательств, найденных в доме, известны:
1) портрет А.Б. Ильина, выполненный в масле;
2) трудовая книжка, где даны сведения о работе и дата рождения – 1920 год. В самих трудовых записях присутствуют лишь три пометки: 1943-1945 года – об увольнении в связи с переменой места жительства, 1946 года – тоже об увольнении и 1960-го; время между 1946 и 1960 годом ничем не заполнено, так что где хозяин книжки находился в это время, неизвестно; с 1960 г. и до конца он работает электриком одного из ЖЭКов Кировограда;
3) справка о восстановлении Ильина в студентах механического факультета 1946 года, из которой следует, что Ильин пытался получить высшее образование (в Москве), однако ему это не удалось: первый раз помешала война, что случилось во второй раз – покрыто мраком;
4) фотографии, на которых А.Б. запечатлен в одежде священнослужителя вместе с другими представителями священного сана, что свидетельствует о том обстоятельстве, что какое-то время он был близок к ним, может быть, жил в монастыре. На одной из фотографий, изображающих портрет епископа Иннокентия, на обороте запечатлена надпись «На добрую память Александру Борисовичу»;
5) справка об освобождении его из Рыбинской тюрьмы (Ярославская область), где он отбывал срок за разбойное нападение, однако вместо присужденных ему нескольких лет провел в тюрьме всего пару месяцев (?);
6) копия акта от 30 марта 1949, представленная комиссией научных работников краеведческого музея Кировограда, о передаче в библиотеку 70 тысяч томов редких книг (малый мизер из всего имевшегося);
7) паспорт и свидетельство о рождении, из которых явствовало, что по матери он принадлежал к дворянскому роду Римских-Корсаковых, а по отцу происходил из рабочих. 
Вот, собственно, и все достоверные данные. Известно также, что Александр Ильин был очень замкнутым человеком, жил в небольшом доме на окраине Кировограда, что у него не было ни семьи, ни друзей, а из его наследников остались только племянники, которые пытались оспаривать наследство, но ввиду отсутствия завещания никакие адвокаты помочь не смогли, и вся коллекция по распоряжению представителя Президента в Кировоградской области Сухомлина М.О. отошла кировоградскому краеведческому музею. 

Портрет коллекционера
Что же это был за человек?
Примечательный факт: по свидетельствам людей, за порог дома Ильин никого не пускал. Люди для него делились на две категории: «подгрушники» и «допорожники». Тех, кто ему менее всего импонировал, он пускал только до груши в своем саду, а кто, как говорится, привлекал его внимание, мог пустить и до порога дома. 
В Кировограде он слыл известной личностью, что было связано с профилем его работы. 
Вот тут и начинается самое интересное, позволяющее пролить некоторый свет на способы пополнения странной коллекции. От отца Александр унаследовал удивительную мастеровитость, которая позволила стать ему выдающимся реставратором. Отец, кстати, и помог ему устроиться электриком после долгого перерыва. Ильин реставрировал экспонаты многих музеев, часто делая копии работ, которые к нему попадали; выполнял и частные заказы. Данный факт навел специалистов на подозрения, что после реставрации в музеи не всегда возвращались подлинники. Кроме того, А.Б. подрабатывал электриком и в самих музеях, из чего можно сделать вывод, что он видел многое, что там хранилось – и не только видел: при описи его коллекции, к удивлению сотрудников музея, были обнаружены экспонаты с музейными номерами. 
Жители вспоминают такой факт: ежели Ильин, будучи в гостях, видел нужную ему вещь, он не отставал от человека вплоть до того, что предлагал за нее несколько годовых окладов.
По всему видно, люди знали о нем и его коллекции, в связи с чем возникает вопрос, каким образом ему удавалось ее охранять. Похоже, этот вопрос его не очень волновал: Ильин часто выезжал, подолгу работал в библиотеках Москвы и Ленинграда, изучал редкие книги. Дом, построенный им в 60-е годы, надолго оставался пустым, но ни разу не было попытки его ограбления, что, согласимся, не менее удивительно, чем все остальное.

Версии
Высказывалось несколько версий, или гипотез по поводу того, почему и откуда у Ильина появилась эта коллекция, отчего она такая многочисленная и такая полная по многим группам.
В основу первой версии положено предположение о том, что часть антиквариата представляли семейные реликвии, которые и послужили основой для последующего пополнения. Это, конечно, не объясняет всего, но, безусловно, содержит в себе рациональное зерно. Вторая версия – криминальная, основанная на имевшем место факте разбойного нападения и отбытия заключения (странным образом сокращенного). По этой версии Ильин предполагается хранителем воровского общака, однако это допущение не выдерживает никакой критики: общак хранят в укромном месте, а не у всех на виду (когда же сотрудники вошли в дом, то увидели комнаты, закиданные вещами, без какой-либо систематизации и информации о коллекции, причем большинство предметов, в особенности книги, находилось в ужасном состоянии); к тому же, судя по всему, после смерти у предполагаемого общака почему-то не нашлось хозяина. 
Третья версия предполагает эгиду КГБ, чуть ли не по поручительству которого Ильин и собирал тайно экспонаты, правдами и неправдами выуживая их из частных коллекций «недобитых» аристократов. Все бы хорошо, не найдись в доме множество вещиц из музейных коллекций и даже исторических реликвий. Так, был найден уникальный экземпляр Острожской библии, рукописи Пушкина и Гоголя, кубок работы ювелира Равича, подаренного Петру 1 и уже два столетия считавшегося безвозвратно потерянным; прекрасно сохранившиеся археологические находки, не могущие быть оцененными по достоинству из-за отсутствия к ним легенды; коллекция микроскопов всех времен; скульптура Будды; культовые предметы, в числе которых значились антимексы, в которые заворачивали мощи – вещь особо редкая даже для церкви; картины, иконы и т.д. Много семейных реликвий – посуды, гербы, родовое дерево с незаконченными вензелями семейств. С чего бы органам «заказывать» или прикрывать кражу собственных музеев и, значит, самих себя? Возвратилось то все равно сие добро в казну. 
Наконец, четвертая версия представляет Ильина как фаната-клептомана, использующего все средства, начиная от фамильных драгоценностей, результатов разбойного нападения и кончая различными кражами, заменой подлинников подделками, уговорами и иными неведомыми нам способами, для того чтобы принести в дом очередной экспонат. Будучи прекрасным реставратором и обладая обширными знаниями, Ильин, как отмечают, изготавливал такие накладные элементы для книг, что неспециалисту невозможно было отличить, где оригинал, а где его замена. При анализе найденных картин (а Ильин прекрасно рисовал) эксперты не могут достоверно установить их подлинность. Иконы же, найденные в доме, поражают исходящей от них энергетикой, что свидетельствует об их «намоленности» (т.е., читай, принадлежности к церковному инвентарю, а не частной коллекции). 
Но тогда остается главный вопрос: каким образом ему удалось в советские времена не привлечь к себе и своему богатству внимание органов в городе, где все его знали, да и занимался он реставрацией открыто, по заказам? Как умудрялся предохранить дом от грабежа? Откуда брал баснословные по тем временам суммы для выкупа понравившихся ему вещей? На все эти вопросы ответов нет.
Зарубежные публикации касаются лишь описи предметов заинтересовавшей Запад (еще бы!) коллекции. О самом Ильине упоминается лишь вскользь.