Можно ли изучать историю по самоварам?

Среднестатистический одессит ждет выходных, чтобы устроить променад к морю, сходить в кинотеатр или оттянуться как следует с друзьями в баре, после чего завалиться спать. Но есть и иная категория горожан, для которых самое милое в уикенд дело - потусоваться на блошином рынке в районе Молдаванки, порыться там в развалах бесполезного, а порой и безумно дорогого хлама. Последуем примеру таких уникалов и отправился на Староконку, где познакомился с самыми настоящими, как они себя называют, «мусорными археологами».

 

Если вы интересуетесь историей, сайт об истории мира, предлагает вспомнить понятие «крепостное право отменили» на странице https://www.istmira.com/drugoe-istoriya-rossii/16677-otmena-krepostnogo-prava-v-rossii-kratko.html,  что означает это понятие, в каких случаях применимо и какие причины повлияли на его отмену.

 

Блошка

Помню, во времена моего детства наша крохотная дача была буквально завалена всяческим антикварным добром: старой бабушкиной мебелью, медными самоварами, всевозможными фарфоровыми фигурками, расшитыми платками и чемоданами. Мама спала и видела, когда выбросит это барахло, что ей впоследствии и удалось сделать. Тогда вся страна усердно боролась со старьем. Но постепенно, с годами, в обществе проснулся интерес к артефактам и те, кто раньше их выбрасывал, сегодня готовы отдать за материальные свидетельства старины глубокой немалые деньги. Антиквары, в свою очередь, живут себе припеваючи, выуживая у состоятельных коллекционеров кровные гривны, доллары и евро. В общем, сплошной круговорот барахла в природе. В Одессе он происходит на блошином рынке в районе Молдаванки.

Предпоследний раз я была здесь лет десять назад. С тех пор на рынке ничего не изменилось. Время на «блошке» будто застыло: все те же декорации в виде облезших кособоких домов, тот же товар на асфальте и, кажется, та же одежда на старьевщиках. Единственное, что выдает 21-й век, - просочившийся на «Староконку» китайский «эксклюзив».

Здесь не существует такого понятия, как прилавок. Торгуют большей частью на газетках, а то и просто на асфальте. «Каков товар, такова и лавка», - говорят завсегдатаи. На «блошке» представлена половина имущества одесских заводов, чьи-то преданные забвению настенные часы с кукушкой, эмалированные миски с цветочками, ботинки без пары, огромное множество заржавевших, помнящих еще царя-батюшку самоваров и чужих черно-белых фотографий. Последние стоят от 15 до 30 гривен за штуку и считаются чуть ли не самым дешевым товаром на рынке.

За углом, возле выкопанных бог знает где румынских касок времен войны, продают автомобильные модельки 1950-х годов – красотища, всегда о таких мечтала! – и точь-в-точь как настоящую, только маленькую, железную дорогу.

- Она стояла где-то в Москве у какого-то чиновника, к сожалению, я не знаю точно, у какого, - рассказывает коллекционер Николай Петря. - Произведена она была в 1950-м году, и стоит сегодня 2500 долларов.

Как ни странно, несмотря на поистине космическую цену, железную дорогу купили в тот же день, не торгуясь, хотя надуть и поторговаться на «Староконке» считается делом чести.

- А как же, торговаться нужно уметь, бывают такие бестолковые покупатели, что я им после торгов называю еще большую цену, и они все равно берут, - говорит продавец с двадцатилетним стажем Василий Федорович. - Так и живем…

Купить что-то ценное за копейки тут уже не просто сложно - невозможно. А ведь еще лет десять назад знакомый умудрился приобрести на рынке настоящий Железный крест (была такая награда во Втором и Третьем рейхах) за… 50 гривен. Увы… Сейчас по дешевке сбывают только мелочевку массовых серий. На припрятанном с советских времен детском шампуне "Кря-кря” нарисовано «10 гривен»; значок октябренка отдают за 3 гривны; выцветший кубик-рубик стоит 20 грн., а пластинка "Бременских музыкантов” - восемь «хохлобаксов».

Обидно становится, когда блошиный рынок начинают сравнивать с секонд-хендом. Это почти то же самое, что сравнивать любовь и секс. Если секонд-хенд - это всего лишь братская могила бесполезного заграничного шмотья, то "блошка” - это атмосфера. Подлинная достопримечательность города.

- У нас очень часто бывают иностранцы, скупают, как мне кажется, все самое ненужное, им уж так точно - плоскогубцы, гандбольные мячи, старые дверные замки, - рассказывает Василий Федорович. – Мы давно предлагаем, чтобы рынок включили в обязательные туристические маршруты.

Между собой продавцы называют себя не иначе как «мусорными археологами». Говорят, что ничем не отличаются от археологов классических: только те свои артефакты выкапывают в культурном слое, а трудяги «Староконки» - находят на свалках и у мусорных контейнеров. И там, и там - материальная история, в которой при желании можно найти крупицу и истории духовной.

 

Поменял «Паккард» Жукова на игрушечные машинки

Николай Петря – тот самый удачливый продавец, «толкнувший» модель железной дороги, - раньше коллекционировал не уменьшенные копии, а самые настоящие автомобили. Как правило, раритетные. У него их было больше 40, в том числе «Паккард», на котором гонял Маршал Советского Союза Георгий Жуков, и
«Хорьх», который вроде как возил самого Вячеслава Молотова.

Впервые за руль автомобиля Николай Петря сел в 12 лет, а в 13 впервые угнал транспортное средство. И не какое-нибудь, а милицейский УАЗик!

- У меня не было возможность покататься на нем, поэтому пришлось угнать, причем угнать именно чтобы покататься. Поймали меня через трое суток, - вспоминает коллекционер

Став совершеннолетним, он получил права, начал зарабатывать деньги и вот тогда детская мечта - стать обладателем личного автомобиля - сбылась. Первым приобретением стал грузовик, за ним пошли «москвичи», «запорожцы», а потом – заморские БМВ, «мерседесы», «опели» и другие. Отыскивал он их планомерно по всему Союзу. Чтобы выудить у продавца понравившегося «железного коня», Николай торговался с ним, бывало, по несколько лет, дожидаясь нужной цены.

- Было ради чего торговаться, - говорит Петря. - Например, пять лет я обхаживал некоего автолюбителя ради будущей изюминки моей коллекции, «Опель Адмирал», из которого я сделал кабриолет. Это была безумно красивая машина. Кстати, я первым в Одессе начал срезать крыши с американцев и делать кабриолеты.

А потом у автоантиквара произошла переоценка ценностей, и он принялся активно распродавать свою коллекцию. Сначала сбыл с рук изюминку – «Опель Адмирал» - за 7 тысяч долларов, тогда, 15 лет назад, это была баснословная сумма. После этого начал потихоньку распродавать и остальные раритеты.

- Больше всего обрадовалась моя жена, да и мне полегчало. А то знаете, есть такая притча: Бог спрашивает у коллекционера, мол зачем вы это все собираете, деньги, картинки, машины? А человек ему говорит - как для чего, для души. А Бог отвечает: ну хорошо, а если я заберу у тебя душу? Вот и я так считаю, что не должно быть такой материальной привязанности, пусть лучше это барахло послужит моим детям.

По его словам, вырученные от продажи автомобилей деньги он тратит на двух своих сыновей и дочь. Обучение, жилье и все такое… Дочку называет своим самым ценным экспонатом. Но полностью страсть к собирательству не ушла, и вместо настоящих автомобилей Николай начал собирать автомодельки.

- Я езжу по барахолкам, скупаю, потом снова продаю. Попадаются в основном модели советских автомобилей 1930-50-х годов, еще разные пушечки, танчики, есть запечатанные конструкторы. Выходили такие вещи очень ограниченным тиражом, примерно одна тысяча на весь Советский Союз, – говорит Николай.

 

Немного истории

«Староконный базар» появился в 1832 году. Торговали здесь изначально только крупным рогатым скотом, а позже лошадьми и другой домашней живностью. Примерно с середины 30-х годов XIX века рынок превратился в одну из крупнейших барахолок в Одессе. Пенсионеры и бедняки продавали тут ненужные вещи, а рабочие - ворованные трубы, радиодетали, провода и другие железки. В советские времена только на барахолке можно было купить стройматериалы или запчасти для бытовой техники. В 2002-2003-м Староконный полностью реконструировали, но барахолка осталась прежней стихийной зоной.

Вообще, родиной блошиных рынков считается Париж. Именно так во времена Наполеона было впервые названо стихийное сборище старьевщиков на площади перед воротами крепости Клиньянкур. Впоследствии самым известным стал блошиный рынок Сент-Уан. В начале XIX века старьевщики собирались за стенами Парижа, чтобы обменять или продать найденные в грудах мусора вещицы. Романтики называли торговцев "Рыбаки под луной”, потому как поиск ценностей в мусорных кучах проходил именно ночью.