История жизни в открытках

В 1869 году в Австро-венгерской империи, обширном центрально-европейском государстве, охватывавшем пространство от Северной Италии до Западной Украины, изобрели открытые письма, или открытки.

Плотный листок картона с наклеенной маркой, написанным адресом получателя и кратким сообщением вскоре покорил всю Европу. С самого начала умельцы стали украшать оборот открытки собственноручными рисунками. Почин этот мгновенно подхватили издатели и типографщики, печатавшие громадное количество открыток с бесконечным разнообразием тем и сюжетов.

Можно смело сказать, что на рубеже XIX - XX столетий открытые письма стали прообразом современных социальных сетей. Их писали много и по любому поводу. Особым шиком считалось посылать открытки из путешествий, всякий раз - с видом нового города. И совсем незаменимы оказались открытые письма для поздравлений с торжествами и праздниками. А главными зимними праздниками и в Европе, и в Российской империи были, разумеется, Рождество и Новый год.

«Шлю сердечный привет и поздравляю с праздником, дорогие папа и мама, желаю Вам здоровья и всего, всего лучшего в наступающем 1907 году. А у нас уже сегодня 2-й день Рождества. Когда у Вас в России будет 25 декабря, у нас уже начнутся лекции в университете, да, впрочем, и сейчас нет особенного праздника - все тоже занимаются».

Так писала из столицы Швейцарии, Женевы, своим родителям, симбирским мещанам Сергею Яковлевичу и Александре Сергеевне Марченковым, студентка 1-го курса медицинского факультета Женевского университета Нина Сергеевна Марченкова.

Писала она, разумеется, на открытке: зимний пейзаж, оснеженные ели, рождественское поздравление на французском, цветы незабудок, символически напоминавшие о том, что Бог всегда рядом с нами.

Нина Марченкова родилась в Симбирске осенью 1882 года. Ее отец, Сергей Яковлевич, уважаемый в городе человек, служил пароходным агентом и занимался лесной торговлей по Волге, от Нижнего Новгорода до Астрахани. В Астрахани в 17 лет независимая и яркая Нина «выскочила» замуж. Семейная жизнь не заладилась. Но, не сдаваясь в плен обстоятельствам, в 24 года Нина Сергеевна отправилась покорять Европу, получать высшее медицинское образование, которое в дореволюционной России представительницам прекрасного пола было получить весьма непросто.

Связь с родными на Волге осуществлялась через посылки и переводы, через письма и открытые письма. Многие из последних сохранились благодаря своим сюжетам, и теперь хранятся у потомков младших брата и сестры Нины Марченковой - Ивана Сергеевича Марченко и Марии Сергеевны, в замужестве Федоровой.

Рождественские и новогодние сюжеты составляют очень небольшую часть этой замечательной, естественным образом сложившейся коллекции. Занимательно, что среди них присутствуют пейзажи хвойных лесов, причем не обязательно зимние. Брат Иван из Симбирска поздравлял Нину в Женеве с наступлением Нового, 1909 года и уже прошедшим в Европе Рождеством на открытке с знаменитым летним пейзажем замечательного художника И.И. Шишкина «Корабельная роща».

Выучившись на врача-акушера, Нина Марченкова вернулась в Россию, в Симбирск. В 1914 году в Европе началась Первая мировая война. Обострялось чувство национальной гордости. «Настоящая война, - писала накануне наступающего 1915 года одна из губернских газет, - должна вытеснить у русских чужестранный обычай, нелепое, при нашей высокой национальной культуре, явление, именуемое «Рождественской елкой» …Не станем примыкать к мишурному германскому обычаю, заменим его более разумными и достойными чести русского развлечениями!».

Победа советской власти открыла перед женщинами путь к административным и руководящим должностям. В 1918 году Н.С. Марченкова стала заведующей акушерским отделением Симбирской губернской советской больницы. В сентябре 1918 года, через считанные дни после освобождения Симбирска от белых, она принимала роды у родной сестры Марии Сергеевны. Племянник, Дмитрий Валентинович Федоров, был окрещен в больничной церкви, и Нина Сергеевна стала его крестной матерью.

А еще советская власть стала бороться с религиозными пережитками, к числу которых относили и Рождество, и святочное новогоднее веселье. Накануне нового 1923 года Симбирский губотнароб, то есть губернский отдел народного образования, настрого предписал всем школам и детским домам, «чтобы на устраивающихся в каникулы елках не было украшений в роде ангельчиков, а обычные рождественские звезды были бы заменены красными пятиконечными».

Вихри Первой мировой и Гражданской войн трепали и разносили по свету человеческие судьбы. Неожиданным образом на жизненном пути Нины Сергеевны возник зубной врач, поляк Рудольф Барабаш. Они поженились, и пан Барабаш увез молодую жену к себе на родину, в Польшу. Вплоть до конца 1930-х годов буржуазная Польша считалась едва ли не главным врагом Советского Союза на международной арене. «Панский режим» клеймили в газетах, а любая связь с потенциальным врагом грозила обвинениями в шпионаже и разнообразием репрессий.

Но общение Нины Сергеевны Марченковой-Барабаш с ее советскими родственниками происходило с потрясающей интенсивностью! Она поддерживала своих родных, маму, младших брата и сестру, обожаемого крестника Диму и морально, и материально. Это кажется поразительным, невероятным - но, видимо, по пословице «смелого пуля боится»…

Конечно, поздравительные открытые письма - не место и не формат для серьезных разговоров о жизни и политике. Но Матерь Божья с младенцем Иисусом, изображенные на открытках - уже сами по себе вызов строю «воинствующих безбожников». Во второй половине 1930-х годов Нина Сергеевна сменила их на куда более нейтральные, зимние хвойные пейзажи.

Зато более откровенными становятся открыточные тексты. Совершенно потрясающий один из них, написанный в самом конце 1939 года, через несколько месяцев после начала Второй мировой войны, первой жертвой которой стала Польша:

«Дорогие Маня и Ваня! Посылаем Вам и всей вашей семье поздравление с Новым 1940 Годом, желаю Вам здоровья и всего хорошего в этом году. Мы сидим дома, работы нет, сезону тоже нет и т.д. .... Извините, пожалуйста, что посылаем вам открытку без марки, но не за что было купить, так как у нас вдруг в один прекрасный день объявили, что польские деньги больше не идут, ну вот, мы теперь без денег. Целую, Нина, Рудольф. В поликлинике мы не работаем, так как там оставили одного только врача, да там и делать нечего!».

Но все преодолимо. И в канун Нового 1958 года Нина Сергеевна Марченкова-Барабаш писала готовому встретить свое сорокалетие крестнику в Советский Союз:

«Дорогой Дима! Спасибо тебе за открытку и поздравление на Новый год, а главное, за память. Желаю тебе, жене и детям также всего хорошего, прежде всего здоровья и всяческих успехов в этом 1958 году, и во всей жизни». Жизнь продолжается!..