Подкаст об автомобилиях-солдатах

Внизу ссылка на прослушивание

С. БУНТМАН: Добрый день, 15 часов 11 минут, мы с вами отправляемся на «Парковку». Александр Пикуленко здесь, Саша, добрый день.

А. ПИКУЛЕНКО: Да, добрый день.

С. БУНТМАН: И у нас сегодня в гостях Дмитрий Октябрьский, здравствуйте, добрый день.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Здравствуйте.

С. БУНТМАН: Директор автомобильного музея на Рогожской заставе. Автомобили, солдаты, труженики фронта и тыла. Ты знаешь, мы сейчас начнём нашу тему, я просто ещё вопрос задам, мы книжки сегодня разыгрываем перед праздником. Сегодня книга Бориса Соколова, изданная «Молодой гвардией» из серии «Жизнь замечательных людей» в этом году «Рокоссовский», и я хочу задать один вопрос. Рокоссовский совсем молодым участвовал в первой мировой войне и служил он в кавалерии, не думайте, что я вам всё сказал. В каком роде кавалерии он был, служил, к чему был приписан. Конечно, в первую мировую войну это всё немножко стиралось между всеми основными кавалеристами, но кавалеристом он был. В каком роде кавалерии он служил. Быстренько отвечайте на +7-985-970-45-45, и шесть экземпляров книги Бориса Соколова «Рокоссовский» из серии «Жизнь замечательных людей» издательства «Молодая гвардия» вы получите, шесть человек получат.

А. ПИКУЛЕНКО: Ну ладно, поскакали, а теперь поехали.

С. БУНТМАН: Теперь поехали.

А. ПИКУЛЕНКО: Я почему пригласил Дмитрия Октябрьского. Во-первых, потому что до того, как стать директором музея, он много лет занимался реставрацией автомобилей на своей личной инициативе, была у него замечательная фирма «Моторы октября», так они назывались.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Есть пока что ещё, слава богу.

А. ПИКУЛЕНКО: А потом, оценив все его заслуги, ему поручили музей, я люблю этот музей. Во-первых, он находится в историческом месте, это Рогожская застава, всем известная. Там, где сейчас музей, был один из московских автобусных парков.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Автокомбинат.

А. ПИКУЛЕНКО: Автобусы там стояли, причём те автобусы, которые потом стали ездить на международные рейсы. То есть место такое автомобильно намоленное, не побоюсь этого слова, и самое интересное, что как-то так исторически сложилось, Дмитрий, вы стали хранителем истинно московских коллекций. Вот коллекция московского завода «АЗЛК», Малолитражных автомобилей, «КиМ», и прочее, он много раз менял название, она сейчас у вас, истинно московское автомобильное производство в автомобильном музее.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Да.

А. ПИКУЛЕНКО: И в тоже время, так как у нас сегодня 8 мая, мы знаем какой день, поговорить я хочу вот о том, что много ли машин сохранилось военных?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Вообще военная тематика стоит в реставрации отдельным особняком, и связано это с одной простой проблемой. Война не пощадила эти автомобили, причём понятно что на вооружение попали все автомобили, и те, которые специализированно проектировались и строились как военные, и гражданские автомобили тоже были приняты на вооружение, в частности вы говорили об автомобиле «КиМ», который был выпущен в очень маленьком тираже, и почему он так редок и ценен, постольку поскольку во время войны все эти автомобили практически погибли, остались единицы таких автомобилей. И проблема находить такие автомобили, их восстанавливать, она гораздо серьёзнее, чем находить автомобили гражданские для реставрации и их последующей жизни. Это связано с огромными переделками, трансформациями этих автомобилей в бедное послевоенное время. Их переделывали, переваривали, приспосабливали к тем нуждам, которые были нужны для сельского хозяйства, для промышленного хозяйства и так далее. И вы знаете, что автомобиль в частных руках после войны это было огромное богатство, и естественно автомобили военные не попадали в частные руки. И даже более того, чтобы уже в такое развитое послевоенное время, в 60-х годах, чтобы человек приобрёл «Волга ГАЗ 22», универсал, это было запрещено, даже вот до такого доходило. И учитывая, что наша страна всё время готовилась к каким-то военным действиям, то доктрина дизайна, удобства отходила на второй план, автомобили проектировались и делались с учётом будущей войны, вы даже знаете, что в «Волге» до последнего времени, вплоть до 90-х годов делался щуп в баке, чтобы обходиться без приборов.

А. ПИКУЛЕНКО: Дмитрий, всё-таки если возвращаться к военным автомобилям, я знаю, что вы приехали на «ГАЗ-67», в честь дня победы вы по Москве выехали на «ГАЗ 67».

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Да.

А. ПИКУЛЕНКО: А вот всё-таки сделанный автомобиль, сколько лет вы его реставрировали?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Я могу сказать, что в среднем автомобиль реставрируется два года.

А. ПИКУЛЕНКО: Даже такой простой как «ГАЗ 67»?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Даже такой простой.

А. ПИКУЛЕНКО: «ГАЗ 67» очень простой автомобиль.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Простой то он простой, но попробуйте найти все оригинальные приборы, оригинальные мосты, ступицы и так далее.

А. ПИКУЛЕНКО: Я как раз про это хотел спросить, насколько этот простой автомобиль удалось воссоздать в оригинале?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: All-timer сервис воссоздал этот автомобиль со 100-процентной оригинальностью, поэтому мы делали два года, и он в реставрации обошёлся очень дорого. Для слушателей скажу, в сравнении эта машина даже получается дороже даже реставрации автомобиля «Волга ГАЗ 21», или автомобиля «Чайка».

А. ПИКУЛЕНКО: Хотя там нет огромного количества хрома.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Хрома вообще нет.

С. БУНТМАН: А за счёт чего тогда?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: За счёт того, что этих автомобилей, пригодных для реставрации, практически нет, они все либо были уничтожены войной, либо пришли после военных действий в таком виде, и в таком состоянии, что реставрация скорее выглядела новым изготовлением автомобиля. Поэтому конечно с учётом этих технологий, применяемых материалов это всё очень дорого. Даже изначально сами материалы надо было искать соответствующие. Та же сталь, той же маркировки, краски, сейчас таких нет, то есть всё это очень сложный процесс, если мы хотим добиться настоящей полноценной реставрации.

А. ПИКУЛЕНКО: Удалось, потому что я вот например знаю, что когда я восстанавливал автомобиль, я обращался на ивановский комбинат «Изкож», и там помогали ребята помогали с интересом найти вот этот...

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Дерматин.

А. ПИКУЛЕНКО: Да, тогда у нас химия в жизнь продвигалась, и вот как раз эти обивочные материалы, фантастические по тем временам, и, в общем-то, сейчас, вот вам помогали так, кто делали краски, те, кто делали металл?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Да, вообще в реставрации военной техники очень важно дружить и общаться с сообществом любителей техники и реставраторами.

А. ПИКУЛЕНКО: А у нас есть отдельные любители именно такой военной техники?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Да, конечно это есть, конечно, это не так у нас развито, как в зарубежных странах, особенно европейских, и в Америке, но есть. Дело в том, что военная техника сама по себе интересна, она изначально разрабатывалась как военная, там применялись передовые технологии, всевозможные интересные инженерные решения. И эти экземпляры техники даже с этой точки зрения имеют совсем другой интерес, и соответствующую другую публику, которая это любит, уважает и ценит.

А. ПИКУЛЕНКО: Понятно, но мы-то говорим как раз, у нас ведь правильно, как мы и заявили тему программы, у нас так же, как простой человек советский переоделся в военную форму и стал солдатом, так и наши обычные автомобили, у нас же не было автомобильной техники чисто военной, может быть броневики на автомобильном ходу. Так же, самая автобазовская полуторка и стала военным автомобилем.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Абсолютно верно, она даже почти символ наверно военного автомобиля.

А. ПИКУЛЕНКО: У нас два символа, это наша полуторка и «Studebaker», вот в воскресенье вечером я обязательно подготовил программу, посвящённую «Studebaker», так что буду вам рассказывать про «Studebaker». Дмитрий, вообще вы знаете наших коллекционеров, удалось сохранить гамму этих машин, на которых, в общем, всю войну и вывезли, или есть экземпляры, которые исчезли совсем?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Нет, большинство конечно удалось сохранить, слава богу, и это связано с тем, что автомобиль был настолько ценностью в Советском Союзе, что даже когда вы знаете, что автомобили, которые свой ресурс исчерпали, военные и административные их утилизировали, и в частные руки такие автомобили передавать было нельзя.

А. ПИКУЛЕНКО: У нас грузовики вообще, нельзя было передавать, если мы берём полуторку, «ЗИС 5», или какие-нибудь автобусы.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Разумеется, «Чайка» те же самые, и так далее. Естественно, благодаря определённому разгильдяйству, когда всё это на автобазах в виде автолома складывалось, это лежало, прорастало травой и так далее, это собственно говоря, и сохранилось. То есть не было даже ресурсов и средств утилизировать такой автомобиль. Потом впоследствии это всё каким-то образом всё распространилось среди людей, кто это сохранил, потом это восстанавливалось, восстанавливались какие-то документы. Кому-то повезло, когда эти автомобили передавали после списания по каким-то разрешениям, в клубы, где-то в колхозах эти "Газ" распространяли уже в совершенно непотребном виде, вот так эти машины с документами дошли и до нашего времени.

А. ПИКУЛЕНКО: А у вас в музее есть какая-то экспозиция машин того времени?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Да, у нас есть военная экспозиция, у нас есть и «ГАЗ-М» военного образца, «ГАЗ 67», «ГАЗ 69», это уже более современные. А если говорить именно про военную тематику, то есть «Horch» военный, есть «Opel», есть «Opel Kadett», с которого потом впоследствии мы получили «Москвич 401», да, это присутствует. Конечно, это не вся военная техника, которую мы можем выставить, именно колёсная техника, потому что мы не говорим сейчас о гусеничных, и о гибридных.

А. ПИКУЛЕНКО: Да, для этого у нас есть специальные вещи, я имею в виду именно колёсная техника.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Полуторка конечно у нас в музее присутствует, без неё я считаю это не военная выставка, «ЗИС 5». То есть в принципе представление получит о военной колёсной технике можно.

А. ПИКУЛЕНКО: То есть, мы сохранили, потому что я знаю, что на последней All-timer галерее, я например, видел машину, которую начали реставрировать, это полугусеничный «ЗИС». Вот сейчас уже подбираются к таким машинам, которые где-то в лесу лежали, потому что то, что от них осталось то, что не может сгнить по определению. Гусеница сгнить не может.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Отличный проект делает Евгений, безусловно, но надо понимать, что такие автомобили гибридные, их было крайне мало, и в принципе говорить о том, что на этих автомобилях пройдена война, было бы не очень верно. Всё-таки армии нужно было делать быстрые, дешёвые простейшие автомобили. Вот мы все знаем историю танка «Т-34», это вот ярчайший образец той самой технологии, когда можно быстро делать качественную военную технику, неприхотливую и простую. Вот за счёт этого, за счёт аскетизма в автомобилестроении мы могли делать огромное количество такой военной техники, и она была по себестоимости крайне дешёвая. К сожалению, впоследствии уже в послевоенные годы эхом это пошло на гражданские автомобили, роскошь не приветствовалась, но, тем не менее, военная техника и не должна быть роскошной, она должна выполнять свои жёсткие военные функции. И я считаю, что в тот период времени, конечно же, мы смогли на этой простой, даже немного устаревшей технике, а за счёт этого и более простой, и более низкой по стоимости, мы очень много сделали.

А. ПИКУЛЕНКО: А вот ещё такой вопрос, ведь были сложные очень машины в технологии изготовления, это санитарки, это штабные автобусы, вот такие машины сохраняются?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Таких машин почти нет, но дело в том, что к нашему счастью, к счастью реставраторов технология была настолько простой с точки зрения подхода, брали обычную полуторку, на неё сшивался деревянный каркас, в лучшем случае это обивалось каким-то листовым железом, и вот деревянные обычные носилки, которые обычно делались энными количествами артелей, и они были друг на друга не похожи, задача была сделать быстро, практично, и чтобы это отвечало назначению автомобиля. Поэтому если где-то вы увидите два одинаковых автомобиля полуторки санитарных, но внутри совершенно разная начинка, то поверьте, так оно и было.

А. ПИКУЛЕНКО: Но «ГАЗ 55» автомобиль всё-таки классический, дожил кстати до съёмок фильма «Кавказская пленница», то есть мало того, что прошёл войну, он ещё дожил до «Кавказской пленницы».

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Вообще фильм «Кавказская пленница» подарил нам много интересных автомобилей.

С. БУНТМАН: Это там: «Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса»?

А. ПИКУЛЕНКО: Да. Это как раз «ГАЗ 55», старт, эти машины «Адле Труф Юниор» оттуда же, но вот это всё действительно. Ну, а вот сейчас, желание у реставраторов, вы ощущаете? Потому, что я вот смотрю, такие, как Евгений Шиманский, Вячеслав Лен, они... Ну, Вячеслав вообще, начал заниматься техникой, которая лендлизовская, которая у нас практически не сохранилась.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Ну да, он эволюционирует, перешёл от элитного легкового транспорта, к военной тематике, но это показывает, что на рынке есть спрос, потому, что Вячеслав, он как раз очень тонко чувствует потребителя, и это как раз показывает то, что мы приходим с точки зрения рынка реставрации, и как правило, рынка потребления, то есть, рынка раритетной техники, антикварной техники, мы приходим ко всё более цивилизованному этапу, когда интерес техники, как таковой, становится всё шире. Для меня, как для любителя техники и коллекционера, конечно, это огромная радость, это показывает, что наконец-то, люди, которые позволяют себе приобрести такой раритет, или заказать реставрацию, и стать владельцем будущего автотранспортного средства, уже переходят к правильным тратам денег, не просто для того, чтобы купить что-то модное, покататься и всё, так сказать, повыпендриваться. А именно, уже приходит сознательно, пройдя определённый свой путь коллекционера и реставратора, и это говорит о том, что эта тенденция, она будет дальше развиваться, и я думаю, нас ждёт... Я даже уверен в этом, нас ждёт бурное коллекционирование военной техники, и скорее всего мы придём к тому через какой-то период времени, что у нас будут и фестивали военной техники, как во всех развитых странах, и это будет очень зрелищно и интересно.

А. ПИКУЛЕНКО: Потому что понятно, что наверно, я опять же я так прикидываю, да, по России восстановлено много машин своих, и даже если они редкие, а вот ленглизовских машин практически не осталось, и то, что сейчас восстанавливается, наверно это всё-таки такое, это было, и поэтому это должно быть. Мы говорим про»Studebaker», но были же ещё и масса других автомобилей.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Конечно, безусловно, но здесь есть нюанс, почему так произошло. Дело в том. Что всё-таки у нас ещё очень долго в послевоенное время производили все те же самые детали и запчасти десятки лет, и они ничем не отличались от тех автомобильных запчастей, которые были использованы во время войны, поэтому их ставили, потому что мы сами производили за железным занавесом эти детали, и машины доживали. Ленглизовские уже потом конечно никто не заказывал детали, их не ремонтировали, поэтому они пострадали с точки зрения утилизации в первую очередь.

А. ПИКУЛЕНКО: Но их много сохранилось там.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Да.

А. ПИКУЛЕНКО: Поэтому такой взаимный обмен, потому что я, например вижу, что появляются наши автомобили, такие же как «ГАЗ-67», те же самые «ГАЗ-А», появляются уже и в Финляндии я видел на слётах, и в Бельгии, и в Англии. Но что самое интересное, спасает их то, что есть ещё количество произведённых деталей на «Ford A», и поэтому многие коллекционеры берут «Ford A», но выдают её за нашу советскую военную полуторку.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: «Ford A» В Америке действительно достаточное количество продаётся, и есть информация, что и Кит-кары делают «Ford» конструктор для этого, но, тем не менее, кстати «Ford A» особо в военных действиях не поучаствовал, мы очень быстро перешли от этой модели к «Эмке», «ГАЗ М1», которая, в общем, и являлась и санитарной, и штабной, и генеральской.

А. ПИКУЛЕНКО: Вот у Евгения Шиманского, опять же возвращаясь к Евгению, есть прекрасно реставрированный «ГАЗ 415». И вот я всегда очень тоскую, потому, что у меня есть фотографии, как на этом «ГАЗ 415» была установлена радиостанция для командующего армии, вообще это такая штука, занимающая кузов полностью. Я говорю: «Женя, если бы туда ещё вот это, тогда стало бы понятно, как сейчас техника двинулась вперёд», потому что за что люблю все те вещи, которые вы делаете, особенно музей на Рогожской, это, пожалуй, единственный музей, который показывает некие эволюционные вещи.

С. БУНТМАН: Это необходимо.

А. ПИКУЛЕНКО: Да, потому что у Дмитрия не только военная техника, кстати, хорошо сохранившаяся, но есть ещё такие вещи, как поиски конструкторов, но мы поговорим об этом, уже после новостей.

С. БУНТМАН: Да, мы сейчас прервёмся, я напоминаю что на «Парковке» у нас Дмитрий Октябрьский, говорим мы о технике, об автомобилях, автомобилях-солдатах, автомобилях-тружениках, говорим о технике времён войны. Продолжим через 5 минут.

ИДУТ НОВОСТИ.

С. БУНТМАН: Мы продолжаем и говорим об автомобилях, которые служили в войне. Дмитрий Октябрьский, директор автомобильного музея на Рогожской заставе, и естественно, Александр Пикуленко и Сергей Бунтман. +7-985-970-45-45, вы использовали этот телефон для того, чтобы дать правильный ответ, а также неправильный на вопрос о том, в каком роде кавалерии в первой мировой войне изначально служил Константин Рокоссовский. Я вам скажу правильный ответ, а чуть позже я вам скажу имена победителей, которые получат книгу Бориса Соколова «О Рокоссовском» из серии «Жизнь замечательных людей». Ладно, как поляк, так значит сразу улан, ничего подобного, он служил в Драгунском полку, потом ещё я шесть человек назову, которые получат книжки. А мы возвращаемся уже к технике автомобильной военной.

А. ПИКУЛЕНКО: Да, возвращаясь к музею, руководителем которого является Дмитрий Октябрьский, там собрана коллекция, которая раньше принадлежала автомобильному заводу имени Ленинского комсомола, как я уже говорил, и там есть поисковые конструкции, причём так, как мы после великой отечественной войны готовились, к третьей мировой, у вас оказались в коллекции два вездехода, это как раз была продукция завода, которую он должен был выпускать не только для народного хозяйства, но и для войны.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Универсальный.

А. ПИКУЛЕНКО: Да, универсальный. Я говорю, как всё-таки конструкторская мысль, её несло и тащило в разные стороны. А вот как воспринимается, люди приходят, когда в музей, они видят военную технику, и вдруг видят этого странного вида везде ходики.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Мутированная военная техника в гражданский вариант. Всё-таки надо понимать, что тогда начали потихонечку обращать внимание на просторы нашей родины, и потребность в высоко-проходимых автомобилях и для гражданского населения, которое занималось сельским хозяйством, и так далее, конечно обращали внимание, и вот так рождались такие проекты, как «10-й».

А. ПИКУЛЕНКО: Дошедший, кстати, до серии.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Да, до серии, и их можно до сих пор найти, и они великолепно ездят абсолютно, и уникальный «2150», который, к сожалению, не пошёл в серию.

А. ПИКУЛЕНКО: Сначала он назывался «415», «416», эта машина разработки 60-х, а потом когда была программа "Народное хозяйство селу", мы решили выполнить продовольственную программу, их достали, помыли, почистили, поставили туда 412-е моторы, и назвали их «2150». То есть это тоже техника армейская, она же не устаревает.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: В этом марафоне победила «Нива».

А. ПИКУЛЕНКО: Да, в этом марафоне победила «Нива», хотя все заводы сделали, и Ижевский, и Московский. Дмитрий, но возвращаясь ещё к армейской технике, я знаю, что очень многие коллекционеры неравнодушны к пожарным машинам, это тоже такая болезненная страсть, это тоже машины такие, они воюют каждый день, невзирая, война или не война, у них всегда война. А у вас в коллекции есть пожарные машины?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Да, у меня есть пожарные машины, и я вам могу сказать, что пожарные машины ещё более сложные в реставрации, чем военные автомобили, вот с этими машинами совсем беда.

А. ПИКУЛЕНКО: Шланги, насосы.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Там и хрома огромное количество, и меди, и деталей абсолютно индивидуальных, и приспособлений, и чертежи невозможно найти к этим автомобилям, это совсем сложные автомобили. Кстати вспоминая Евгения Шаманского, который приложил огромные усилия к восстановлению некоторых пожарных автомобилей великолепных, «АМО», и так далее. Безусловно, эти машины самые сложные по реставрации, потому что они вообще индивидуальны. У меня есть энное количество, мы собрали, на базе «ГАЗ», на базе «ЗИЛ» пожарный автомобиль, но всё-таки это серийные автомобили, которые мы видели ещё при своём детстве, и можем понимать, как они были устроены, сделаны, потому что всё-таки база одна и та же, отличалась она только теми дополнительными опциями, которые на эту базу ставили, либо насосы, либо лестницы, и так далее. А вот автомобили довоенные пожарные, это конечно автомобили индивидуальные, и их практически не осталось. Они все были приняты на вооружение, и почти все автомобили погибли.

А. ПИКУЛЕНКО: Поэтому так ценны те экземпляры.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Очень ценные экземпляры. Могу сказать, что это глубочайшая реставрация, фактически это заново, отреставрированный автомобиль практически заново изготовленный, это очень кропотливая, и очень дорогостоящая работа.

А. ПИКУЛЕНКО: Понятно, что любая реставрация дорогостоящая. И соответственно, понятно, что техника у нас военная, но уже в 1943-м году как мы знаем, начали работать, вывели военную технику в одну сторону, гражданскую в другую, и начали работу над гражданской техникой, и вот у вас в музее есть такой великий, на мой взгляд, автомобиль Советского Союза, автомобиль, на котором выросло несколько поколений водителей, профессионалов и любителей, вплоть до школьников, потому что эти автомобили были в школах, «ГАЗ-51», вот великий автомобиль, как вы считаете?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Да, была и полноприводная версия, и армейская, но это уже машина, которая у многих ассоциируется с целиной.

А. ПИКУЛЕНКО: Хотя она до целины уже, она начала выпускаться в 1945-м.

С. БУНТМАН: Да, и через 10 лет она уже на целине.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: И даже иногда были бурные споры, так как она похожа на «Studebaker», были бурные споры, когда в фильмах, особенно в художественных мелькали такие автомобили, все сразу говорили: «Вот что за безобразие, этих машин ещё не было», хотя, конечно же, они начали выпускаться в 1945-м году, и практически всё восстановление после разрухи, после войны прошло на плечах этих автомобилей, полуторки уже доживали, они уже не справлялись, и эти автомобили поднимали народное хозяйство везде. И уникальность этого автомобиля ещё в том, что он так инженерно спроектирован, что мог работать в любых критических условиях от аномальной жары и холода, влаги, воды, абсолютно неприхотливый, очень надёжный автомобиль. Его габариты, размеры и тоннаж были таковы, что этот автомобиль можно было толкнуть, что называется с плеча, и завести.

А. ПИКУЛЕНКО: Или вытолкнуть из грязи.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Да, поэтому...

А. ПИКУЛЕНКО: Бригада колхозников прекрасно протаскивала по полям.

С. БУНТМАН: На моей памяти ещё протаскивала, на моих глазах.

А. ПИКУЛЕНКО: Дмитрий, я понимаю, что сохранились цельно-металлические более поздние, а вот ранняя версия у кого-то сохранилась, ещё с дерматиновой шапочкой и полудеревянной кабиной?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Да, в основном этим страдали «ЗИС-5», их было два варианта.

А. ПИКУЛЕНКО: Те из вагонки вообще кабины сделаны.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: И «Краз» у нас до 70-х годов шли деревянные обитые железом, что тут говорить, и, кстати, хорошая вентиляция, хорошо держали тепло, не грелись, были всегда свои плюсы, ремонтировались прямо на руках, штакетник от забора оторвал и отремонтировал, было очень, между прочим, приемлемо.

А. ПИКУЛЕНКО: Зато при аварии как летели щепки.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Это другой вопрос уже на самом деле, но на такой машине в аварию попасть надо было умудриться ещё, неповоротливый и не скоростной автомобиль.

А. ПИКУЛЕНКО: Так вот по поводу первых моделей «ГАЗ-51», они сохранились или нет?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Вы знаете, я не видел, в моей коллекции конечно уже цельнометаллические, более поздние, я думаю, что это опять же связано с утилизацией, и смысла не было ремонтировать, постольку поскольку выходили цельнометаллические версии, они очень быстро менялись. Но если попадётся такая кабина, то всегда можно восстановить и сделать, вот в этом смысле она не так сложна в реставрации, как обвес, то есть то, для чего эта машина служила, либо это кузов, либо это кунг, либо это какая-то спецтехника, самосвал или хлебовозка, как в «Чёрной кошке», помните, обитый металлический, с боковым выгрузом хлеба.

С. БУНТМАН: Да, из «Место встречи изменить нельзя».

А. ПИКУЛЕНКО: Да, тут несколько вопросов есть, я просто как продолжение темы. Сергей Алексеев из Томска: «Как вы относитесь к идее показать коллекционные модели на параде». Очень хороший вопрос, Дмитрий, вы помните, какие были сделаны уродцы в Москве на базе «Бычков», и вот буквально ко дню победы в Нижнем Новгороде сделали подобную пародию на полуторку на базе современного среднетоннажника.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Я был удивлён, постольку поскольку, в общем-то, матрица изготовления таких автомобилей очень простая, и она наверняка на заводе имеется. Изготовить реплику...

А. ПИКУЛЕНКО: Десяток реплик.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: И потом это было бы легко, и потом эти машины можно было бы дальше использовать элементарно в кино, в съёмках, в клипах и так далее, этот автомобиль пользовался бы большим спросом в индустрии масс-медиа. Но, тем не менее, я не знаю, как там так принималось решение, мало того, в руках коллекционеров достаточно отреставрированной техники, как полуторки, так и «ЗАЗ-67».

А. ПИКУЛЕНКО: Что можно их выпустить даже на парад?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Да, вполне. Надо было бы пройти определённый регламент, инструктаж определённых служб, чтобы автомобили были технически исправны полностью, и не остановились в процессе колонны, но я могу сказать, вот я езжу на своём...

С. БУНТМАН: Вот же учили ребят водить «Т-34», командующий парадом рассказывал.

А. ПИКУЛЕНКО: Да, но не у всех получалось.

С. БУНТМАН: Поехали в Кубинку, отбирали там ребят, год учились.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Вот я езжу на «ГАЗ-67», вы знаете, не глохну, всё нормально, в all-timer сервисе сделали автомобиль великолепно, ничего не ломается, всё ездит, не глохнет, всё уже отрегулировано.

А. ПИКУЛЕНКО: Поэтому правильно, что есть машины, и если было желание, их можно было бы вывести.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Была идея пустить, но я так понимаю, это связано с безопасностью, это связано с тем, что автомобили являются частными, и наверно с государственной точки зрения было принято такое решение.

А. ПИКУЛЕНКО: Это неправильно, мне бы хотелось, чтобы шли оригинальные машины, пусть немного, но прошли.

С. БУНТМАН: А сделать отдельно парад, именно автомобильный сделать.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Возможно, я думаю, что в перспективе, например, на 70-ти летие, я думаю, что это возможно, потому что за 5 лет будет ещё больше сделано этой техники, отреставрировано, она обкатается, и наверно, если будет воля, это реально сделать.

С. БУНТМАН: В СНГ где-нибудь есть техника, в странах бывшего Советского Союза?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Есть, Украина конечно, В Украине хорошие коллекционеры.

А. ПИКУЛЕНКО: В Прибалтике я знаю тоже.

С. БУНТМАН: Что у них есть такое, чему можно позавидовать, есть ли что-то такое, чего не сохранилось у нас?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Наверно какие-то есть особые, индивидуальные, я сейчас не готов ответить, но в Прибалтике точно есть автомобили, которые в единичных экземплярах, и нам они уже недостижимы.

А. ПИКУЛЕНКО: И кстати, наши машины, уехавшие туда, уникальные, к сожалению. Хороший вопрос Василия из Жигулёвска: «Есть ли у вас в коллекции военные велосипеды советского производства». Конечно, я обязательно спрошу у Андрея Витиева, что такое военный велосипед. Вот Дмитрий вы не знаете?

С. БУНТМАН: На гусеничном ходу.

А. ПИКУЛЕНКО: Я понимаю, что это вопрос к Андрею Митиеву, нашему самому крупному коллекционеру велосипедов.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: У нас есть в коллекции велосипеды, достаточное количество, они приобретались и покупались по принципу - лишь бы не пропали. Их надо быстро все скупать, собирать, потому что это совершенно забытая тема, к которой мы тоже наверно придём, как к виду коллекционирования и технического антиквариата. Я не знаю разновидности, что такое военный велосипед, но может быть для меня военный велосипед это велосипед, который реально служил, был приписан к какой-то части, на нём ездили военные почтальоны, радисты.

А. ПИКУЛЕНКО: Или это какой-то складной, ранцевого типа велосипед.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Да, такие разработки были для десанта в частности, и так далее... Таких велосипедов у нас нет, на самом деле велосипед это уникальное средство транспорта, которое может конструироваться кем угодно, как угодно и приобретать абсолютно любые формы от мини до макровида, и обвешиваться чем хотите.

С. БУНТМАН: Вот есть велосипеды 40-х годов?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Есть, и 30-х годов есть, очень красивые, стильные велосипеды, вообще это отдельная грация.

А. ПИКУЛЕНКО: Я скажу, что мы обязательно с Андреем Митиевым сделаем программу про велосипеды, и он как раз хорошую книгу сделал.

С. БУНТМАН: Вот сейчас очень многим, особенно молодому поколению, не очень понятно, что такое велосипед, и по весу, что такое велосипед.

А. ПИКУЛЕНКО: А потом что такое велосипед в 50-е годы, это номер, это права, это регистрация, это как автомобиль сейчас.

С. БУНТМАН: А когда отменили, кстати говоря?

А. ПИКУЛЕНКО: В 1954-м.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Вы знаете, у меня в коллекции есть номерной знак на велосипед Ленсовета, такой красивый, металлический, серого оттенка, очень симпатичный.

А. ПИКУЛЕНКО: А кроме автомобилей в музее собирается такая, как сейчас это модно говорить, инфраструктура, какой-нибудь старый приёмник, старый тахограф.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: А как же без этого, понимаете, учитывая, что автомобиль всё-таки был предметом, в котором сочетались все технологические, инженерные идеи, это и радио, и обивка, и мода, и часы, и освещение, и проводка. То есть на самом деле все инновации в себе собирает автомобиль. Почему мне так нравятся они, потому что в них отражается всё. И, разумеется, такие вещи, как приёмники, поворотники, аксессуары автомобиля, автомобильные приборы и около автомобильный быт, в частности бытовая фототехника, магнитофонная техника, конечно надо показывать, потому, что это даёт понимание, насколько в автомобиле детализировалась вся эта предметика, весь этот быт, ведь автомобиль для нашего человека советского это больше чем автомобиль, это дом.

А. ПИКУЛЕНКО: Подарок судьбы я бы сказал.

С. БУНТМАН: А я всегда думаю, а есть ли где-нибудь эти знаменитые бордельные шторки, как Аксёнов их назвал, вот с шариками, с плюшевыми шариками есть ли?

А. ПИКУЛЕНКО: К этому мы рано или поздно придём, когда появятся такие «Жигули», с хромом - усом от бампера, обязательно это всё кто-то сколлекционирует. Но у нас как всегда есть фальсификаторы истории среди наших слушателей: ««ГАЗ-51» движок «Man», шестёрка рядная, весь авто был утащен из Германии». Неправда, врёте, потому что если и было что заимствованно, то только лучшее, что пришло в войну, и да, в основе двигателя «ГАЗ-51» лежал «Dodge D 5», но настолько далеко. Вот если мы возьмём основное, межцентровые расстояния по двигателю, они отличаются, и вообще сам двигатель отличается.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Я скажу как коллекционер советской техники вообще, я считаю, что нашу технику советскую вообще незаслуженно всё время сравнивают с иностранными образцами. Безусловно, если углубляться в историю, говорить про наш автопром, и так далее, да, мы всё начинали с «Ford», мы всё начинали с «Opel», и так далее, у нас не было как такового своего Кулибина, который изобрёл что-то своё индивидуальное, и с этого началась история. Но если говорить дальше, то нельзя всё сравнивать, что «ГАЗ», «Волга», и так далее это, пожалуйста «Ford», и прочее.

С. БУНТМАН: Что каждая последующая модель воровалась с иностранной.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Ничего подобного, надеюсь, Александр не даст мне соврать, что даже наши «Москвич-412» ничего не имели общего.

С. БУНТМАН: Мы говорили, у нас отдельная передача была.

А. ПИКУЛЕНКО: Да, были какие-то основные конструкторские решения похожие, но, к сожалению, конструкторская мысль всегда движется в одну и ту же сторону.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Вы знаете, если так разговаривать в прениях, то можно вообще придти к тому, что вообще автомобиль это руль, четыре колеса и мотор, значит вообще у всех всё одинаковое, поэтому что уж тут говорить.

С. БУНТМАН: Сейчас закроем эту тему одной фразой, вот есть замечательная, которая сочетается среди наших коллег по гражданству, считается, это совершенно до истерики доходящий патриотизм, и в одной и той же голове невероятное убожество, мы или самые великие, или самые убогие на свете, у всех всё воруем, но всех победили, это неправда. Так что всё, снимаем это с повестки дня, до свидания, отправляем всё в секретный архив. Ещё знаете такая вещь, Саша очень правильную тему затронул, потому что здесь всегда то, что сопровождает автомобиль. Помнишь, я купил журнал с военным немецким «Жуком». Там вплоть до того, что по трафарету сделанные надписи «Тихо, враг подслушивает», вот эти все немецкие надписи, и даже то, что внизу ставили у нас в ванной, решёточки стояли деревянные. Вот такие вещи вы тоже собираете?

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Конечно, собираем, это важно. Понимаете, кто собирает номерные знаки, кто собирает старые талоны техосмотра, просто документы, вот всё это имеет огромное значение, в целом показывая. Ведь раскрыть автомобиль, это не просто поставить его для осмотра, чтобы люди наслаждались его внешним видом, раскрыть автомобиль, раскрыть тенденцию, раскрыть инженерию.

С. БУНТМАН: Это как часть жизни плюс ко всему.

Д. ОКТЯБРЬСКИЙ: Естественно, говоря об одежде, нельзя говорить только о пиджаке, или только о галстуке, или только о ботинках. Мы всё-таки говорим о комплексной этической позиции, и так далее. Здесь то же самое, с автомобилем.

С. БУНТМАН: Да, всё правильно. Спасибо большое, Дмитрий Октябрьский, директор автомобильного музея на Рогожской заставе, говорили об автомобилях времён войны, об их реставрации, и об их возможности быть на ходу до сих пор, а я объявлю в конце, кто у нас выиграл книжки, правильно ответив на вопрос, что Рокоссовский первую мировую войну начинал как драгун, и «О Рокоссовском», книгу Бориса Соколова выиграли Андрей 926 216, Максим 903 616, Владимир тоже 903 616, Ольга 926 044, Павел 916 543, и Владимир 916 232. Всё правильно, всего доброго, отправляемся в «Гараж», до свидания.