Ювелир Игорь Лобортас

«При создании ювелирного шедевра испытываешь чувство, похожее на любовь. Есть даже такая притча: у двух мужчин спросили, что такое любовь. Один ответил, что любовь к женщине — это когда с ней, женщиной, можно прожить всю жизнь, а другой сказал, что это когда без любимой невозможно прожить и дня. Второе — про нас, хотя и первый момент тоже присутствует».

Украшение, созданное с любовью, никогда человеку не приедается. Он может его созерцать и даже разговаривать с ним, как с живым существом. Например, король Эдуард VI, который коллекционировал камнерезные фигурки Фаберже, после заседаний в Палате лордов открывал шкаф, доставал фигурки и гладил их, рассматривал, говоря, что это — единственная возможность прийти в себя, пообщаться с чем-то таким теплым, живым, совершенно не похожим на все, что есть в мире. 

Глаз обмануть нельзя. Мы, ювелиры, всегда говорим, что это наш главный критерий. Когда даже несведущему человеку попадает в руки предмет истинного искусства, у него никогда не возникнет мысли, что эту вещь можно сдать на лом. Ведь сразу приходит ощущение, что у тебя в руках — нечто необычное. 

Хорошо помню бандитские времена — середину 1990-х. Тогда мне часто приносили какие-то украшения и просили определить их ценность — чтобы знать, за какую сумму вещь можно продать. Да, эти люди не знали цены, но понимали, когда у них в руках что-то дорогостоящее. Однажды ребята принесли мне одну вещицу и говорят: «Если это дешевка, то мы продадим ее как лом». А я им ответил: «Вы даже не представляете, что у вас в руках! Вы лучше отнесите это в антикварный салон». И там за украшение, которое они хотели продать как лом за 200 долларов, парням дали 3 или 5 тысяч у. е.! 

В таких случаях я всегда говорю правду. У меня рука не поднимется взять у неосведомленного человека ценное украшение как лом и обогатиться. Благодаря своей честности я у этих ребят был в таком авторитете! И при том, что в те времена они ни с кем не считались, мои платежи всегда копейка в копейку сходились. Я никогда не боялся, потому что честность — один из главных принципов бизнеса. 

Искусство — это не бизнес. Я не раз обсуждал с друзьями-бизнесменами дела моего ювелирного дома, мы рассматривали движение финансовых потоков, и все они в один голос утверждают, что это — все равно не бизнес. Здесь все течет по-другому, здесь никогда не действует правило: главное — получить прибыль. Объект должен быть выполнен в совершенстве, и купят ли его сегодня, через год или через пять лет, или не купят никогда, не должно обременять создателя его. 

К счастью и к сожалению одновременно, я — абсолютно идейный человек. Имею свою философию, веру как православный христианин, идейность, живой азарт. Но все эти качества не могут существовать сами по себе, без приложения. Моей точкой опоры стала Ирина (супруга Игоря и творческий директор ювелирного дома. — Авт.). Как говорил Архимед: «Дайте мне точку опоры, и я переверну весь мир». Если бы не она, сам бы я никогда не создал эти уникальные ювелирные шедевры. 

Я не наделен от Господа таким талантом. А Ирина наделена, и в этом мы друг друга дополняем. Не было бы Карповой, я бы направлял свои усилия на что-то другое. Тогда, например, каждый четвертый автомобиль, проданный в нашей стране, был бы изготовлен на моем предприятии. Считаю, что наступило время матриархата. Я как руководитель занимаюсь администрированием, а Ирина является творцом. 

По сути, первым и, можно даже сказать, особым украшением, сделанным в нашем доме, был комплект «Ландыши» — серьги и колье. При его создании были применены многие виртуозные ювелирные техники, например, горячих эмалей. Это очень нехарактерно для такого светского украшения. К сожалению, этот комплект украл… наш компаньон! Человек просто сошел с ума на почве каких-то перспектив миллионных заработков! Он попытался захватить власть в свои руки, а когда потерпел фиаско, украл почти всю нашу первую коллекцию. И вот уже больше трех лет мы пытаемся вернуть украденное. 

Вместе с женой мы посвятили 12 лет искусству, которое ближе к музейному делу. Наши работы находятся в Музее русского искусства в Киеве, Музее митрополита Владимира, Музее подарков при Киевской мэрии. В этом году мы сделали самый большой прорыв — впервые представили украинское искусство в одном из ведущих музеев мира — нью-йоркском Метрополитен-музее. 

Я бросил Политехнический институт, где занимался роботами. Просто понял, что это — не мой жизненный путь. Собрался и безвозвратно ушел. Занялся изучением философских наук, но это все равно привело меня к утверждению православной веры. 

Был в моей жизни такой момент: я снимал квартиру у одной бабушки, которая впоследствии стала моей крестной матерью. Ее звали Дина Демьяновна — женщина с неистовой верой, и на моих глазах с ней происходили чудеса. Ее парализовало, и на Рождество она показала глазами в сторону церкви: дала знак нести ее туда. Мы вынесли ее на покрывале и отвезли на такси в храм. А утром она пришла домой пешком… 

В советские времена я работал на производстве мельхиоровой бижутерии. Это была мощная компания — каждое третье мельхиоровое изделие в Союзе было изготовлено именно там. Поэтому мне хорошо известно, как создаются массовые украшения. 

К сожалению, участники украинского ювелирного бизнеса делятся на две категории: одни производят на самом деле, а другие лишь создают видимость производства. На выставках они показывают цепевязальные машины, которые являются исключительно демонстрационными, а изделия — китайские или турецкие — подделывают под украинскую продукцию. Мало того, что эти «украшения» предельно низкого качества — они еще и крайне опасны: ведь для ускорения процесса производства в них добавляют такие металлы, как кадмий (мягкий металл серебристо-белого цвета, может накапливаться в организме, а в соединении с серными ферментами привести к сильному отравлению или даже поражению печени. — Авт.). Поэтому при выборе золота главное — смотреть на пробу, а изделия покупать в специализированных магазинах известных ювелирных заводов.

В основном, работы нашего дома покупают бизнесмены. А вот политики стоят в стороне от украинского ювелирного искусства и предпочитают заграничное. Я даже не знаю, почему. 

Когда у нас совершают покупку или делают заказ, я всегда говорю клиенту: «Не забывайте — кроме того, что вы купили украшение или какой-то предмет в дом, вы тем самым сделали вклад в историю ювелирного искусства». Например, человек, купив украшение просто для удовольствия, уже превращается в коллекционера, и его коллекция со временем может стать всемирно известной — как пасхальные яйца Фаберже. 

Иногда бывает, купят что-нибудь в подарок, а вскоре приезжают и говорят: «Нам нужен еще один подарок». — «Вы ж уже купили?!» А они в ответ — мол, уже не можем его отдать, эта вещь у нас дома побыла, мы ее в руках крутили, рассматривали — сроднились. 

Особый интерес у наших клиентов вызывают украшения, выполненные с помощью древнего искусства горячих эмалей (Особенностью технологии горячих эмалей в ювелирном деле является стекловидный цветной слой, который получается после обжига при высоких температурах, до 850-870° С. — Авт.). Художник-миллионер Никас Сафронов, музыканты и продюсер группы «А-Студио», легенда футбола Олег Блохин заказывали у нас эти драгоценные эмали. Даже правнучка Фаберже — Татьяна Федоровна Фаберже — не смогла удержаться от покупки нашей эмали. И это несмотря на то, что она совсем не носит украшений. Мы хотим, чтобы именно эмали стали своеобразным знаковым символом Украины, чтобы такие украшения увозили как память к себе на родину гости нашей страны — может быть, те, которые приедут на Евро-2012. 

Как такового, национального ювелирного искусства у нас в Украине никогда не было. Миру не известен ни один знаменитый предмет, который был бы сделан руками украинских мастеров. Поэтому мы смеем утверждать, что в Украине формируется фактически совершенно новый культурный пласт. Наша страна оказалась в очень выгодном положении для создания нового ювелирного суперискусства. Для этого есть хорошие традиции, очень высокий художественный уровень и инженерная подготовка — этот опыт достался нам от Советского Союза. 

Украина, кроме того, оказалась еще и «в плюсе», даже по сравнению с Россией — по той причине, что у нас не было никогда ювелирной школы, мы легко вошли в сферу новых проектов. Мы уже почти 20 лет экспериментируем, поэтому в ювелирном искусстве на 20 лет впереди. По праву можно сказать, что сегодня в нашей стране — новейшая, передовая и самая инновационная школа в Европе. За что, собственно мы с Ириной и получили ордена Фаберже. 

Искусство не для всех

«Мы ждем вас в ювелирном салоне», — сказали мне в завершение разговора о встрече.

У меня перед глазами моментально возникла картина: огромные резные двери с позолоченными ручками, красная дорожка, блеск драгоценных камней, классическая музыка… 

На самом же деле никакой напыщенности и в помине не было. А вот блеск камней и золота присутствовал, но «скромно и со вкусом». Ведь салон-то не простой, а закрытый, надежно спрятанный в стенах одного из самых старых зданий столицы. Уникальные коллекции ювелирного дома — это вершина айсберга, результат упорной работы самых лучших мастеров Украины. Им удалось не только возродить множество уникальных древних техник изготовления украшений, но и создать собственные. Так, впервые в мире здесь применили монетную гравировку, которой 1880 лет, на объемных поверхностях при создании скульптур из серебра. 

Творить такие шедевры под силу лишь лучшим мастерам. 
У них работа — как у снайпера: даже десятая доля миллиметра может все испортить…

Владельцы ювелирного дома «Лобортас и Карпова»

Одни утверждают, что благодаря этой семейной паре на свет родился первый украинский ювелирный бренд наивысшего уровня. Другие высказываются сдержанно: дескать, всё, конечно, замечательно, но скорее это результат хорошего пиара, нежели мастерства и искусности. Однако все сходятся в одном: то, что делают Игорь Лобортас и Ирина Карпова, ни на что не похоже. Как подтверждение – длинный список призов, наград и всевозможных регалий. В конце 2007 года «за сохранение и приумножение традиций Фаберже и выдающийся вклад в развитие ювелирного искусства в направлении «Романтический авангард» Игорь Лобортас и Ирина Карпова награждены «Орденом Фаберже».

Лобортас и Карпова создают впечатление исключительно увлечённых людей и говорят наперебой. «Нас не раз пытались назвать украинскими Фаберже», – только и успевает сказать Игорь, как Ирина тут же подхватывает: «Но мы с этим не согласны. Конечно, наши произведения по сложности сопоставимы с творениями Фаберже. Однако мы основали собственный, первый украинский стиль – романтический авангард». Фотографии изделий, доступные на сайте дома «Лобортас», исполнены вполне профессионально, однако и сами герои признают, что никакая камера не в состоянии передать душу, вложенную в ювелирное произведение. Некоторые детали, создающие общее ощущение неповторимости, видны только под микроскопом. 

«Душа мира» – так называется ювелирная композиция, над которой в течение двух лет и семи месяцев работали 24 человека. «Как-то ко мне пришли и сказали: 350 тысяч сейчас занесём – на подарок для премьер-министра (не нынешнего). Я отказал», – говорит Игорь Лобортас. Ирина поясняет: «Покупатель должен дать гарантию, что предмет будет выставляться на выставках. Если человек покупает такую вещь, даже частный коллекционер, она рано или поздно должна стать доступной для публики – это мировая практика».