Выставка к 25-летию Центрального музея Великой Отечественной войны 1941–1945 годов (Москва, Поклонная гора)

Это было нечто ирреальное! У знаменитой четырехколесной труженицы войны – легендарной полуторки офицер контрразведки СМЕРШ беседовал с красноармейцами. А напротив них, близ огромного немецкого военного грузовика группа военнослужащих вермахта сервировала нехитрую фронтовую снедь прямо на бочке из-под горючего. На банках – этикетки той поры. Тушенку ели ложками тех же суровых лет. Вот смершевец подошел к «доблестным солдатам фюрера» и поставил на импровизированный стол бутылку темного стекла с залитым сургучом горлышком (на наклейке просто, без современных изысков черным по белому было крупно напечатано «Водка»). Выпили по-дружески (опять же из кружек военных времен).

Ставка на ленд-лиз

Поодаль от этой «идиллии братания» виднелся внушительных размеров черный лимузин, у которого о чем-то переговаривались два офицера Красной армии, на переднем плане этой «картины прошлого» у маленького штабного немецкого автомобильчика стоял очкастый гитлеровец в форме штурмбанфюрера СС с биноклем на груди. Журналисты, вошедшие в зал новой экспозиции «Моторы войны. Редкие, неизвестные, знаменитые», были весьма впечатлены «началом».

Автор этих строк в первые минуты тоже чувствовал себя, должно быть, как герой фильма «Мы из будущего»: в большом зале три ряда различных машин, вдоль которых прохаживаются представители противоборствующих войск – танкисты и летчики, политруки и эсэсовцы… Помимо колесной техники советской и германской армий периода Второй мировой широко представлены автомобили стран антигитлеровской коалиции, поставлявшиеся в СССР по ленд-лизу. При этом немецкие машины со всех сторон окружали раритеты победителей в этой войне. Новая выставка приурочена к 25-летию Центрального музея Великой Отечественной войны 1941–1945 годов (Москва, Поклонная гора), которое пришлось на 4 марта.

Впрочем, бросилось в глаза, что советской техники представлено не бог весть как много: парочка приземистых броневичков, «скорая помощь» (явно отнюдь не фронтовая), полевой «газик» (известный внедорожник ГАЗ-67) да упомянутая полуторка (ГАЗ-ММ). Вот и все. Это отечественное «представительство на колесах» весьма уступает в количественном отношении и к тому же куда более «солидным» германским, американским и некоторым другим образцам, включая канадские, французские и итальянские изделия. Но не все так однозначно, как показалось на первый взгляд.

Заместитель директора музея генерал-майор запаса Виктор Скрябин, представляя выставку «Моторы войны…», отметил: «Надо понимать, что транспортные машины – это не бронетехника, которая не подвергалась такому разрушительному воздействию сил войны, как это происходило с автомобилями, поэтому их с той поры и осталось очень мало. В тяжелейших условиях эксплуатации грузовики и легковушки работали на износ, а если еще и попадали в боевые переделки, то от них вообще ничего не оставалось».

«С другой стороны, – продолжил генерал, – мы не стесняемся подчеркнуть здесь, что мобильность Красной армии в годы войны, особенно во второй ее половине, была обеспечена в том числе и благодаря кооперации с нашими союзниками. В этом смысле принципиальное значение автомобильной темы состоит в интернациональном характере победы над нацизмом, что мы также подчеркиваем данной экспозицией».

Фото: Игорь Плугатарев

Заместитель начальника музея привел такие цифры. За годы Великой Отечественной советская промышленность дала воюющей армии около 300 тысяч автомобилей. Одновременно 450 тысяч машин были поставлены по ленд-лизу. «Но такое соотношение не в нашу пользу, – отметил Скрябин, – лишь подчеркивает мудрость военно-технической политики того времени, когда в условиях ограниченных ресурсов страны был сделан очень правильный крен в сторону производства главным образом отечественной бронетанковой техники. А пополнение автомобильного парка в целях экономии сил, конструкторского потенциала, ресурсов и материалов обеспечивалось за счет поставок наших союзников».

…Плюс «Додж» маршала Жукова

В уникальности выставки убеждают ее экспонаты, которые сохранились в мире в одном-двух экземплярах.

В ряду фашистской Германии наибольшее внимание привлек пожарный автомобиль Opel Blitz 3,6-6700A TLF 15, применявшийся для тушения огня на военных аэродромах. Кстати, возле него находились солдаты в соответствующий форме. Колесный «пожарный» исключителен не только сам по себе, но и своей основой: оборудование смонтировано на самом распространенном грузовике армии агрессора. Хотя этих «Опелей» было выпущено свыше 80 тысяч (вермахт «поставил» именно на них, только одной пехотной дивизии требовалось 500 таких машин, а моторизованные нуждались в 1600–1800 грузовиках), в «живых» ныне остался лишь тот, что оказался в новой экспозиции на Поклонной.

По-своему интересен ряд ленд-лизовских автотружеников войны. Вот знаменитый командирский Willys MB (США) (на выставке он не случайно соседствует с советским ГАЗ-67, прозванным «русским виллисом»). Из других американских машин представлен трехосный грузовик Dodge WC-63. Я посидел за «баранкой» этого вездехода 1943 года выпуска. Как рассказали специалисты, даже сейчас данная машина даст фору не одному современному джипу. Именно такие «легкие силачи» брали на буксир знаменитую противотанковую 100-миллиметровку БС-3. Жаль, что поставлено их по ленд-лизу было немного – всего 300 единиц.

Рядом – знаменитый GMC CCKW-353, он же полноприводный «Студебеккер» грузоподъемностью три с половиной тонны (правда, в РККА на нем перевозили до 5 тонн грузов). На родине он получил кличку «Джимми», а красноармейцы называли машину на свой манер – просто «Студер». Наша армия получила по ленд-лизу 80 тысяч этих автомобилей. А вот еще один в буквальном смысле именитый американец – командирский Dodge WC-57, на котором маршал Георгий Жуков принимал участие в совместном параде союзных войск во французской зоне оккупации.

Фото: Игорь Плугатарев

Жуковский «Додж» на выставке занимает место рядом с другой уникальнейшей «штучкой» – бронированным лимузином ЗиС-115, на котором ездил сам Сталин. Как рассказал Виктор Скрябин, это именно один из тех ЗиС-115, на которых вождь Коммунистической партии и фактически самодержавный правитель советского государства осуществлял ежедневные поездки: «Две машины выдвигались с целью маскировки действительного маршрута, а на третьем лимузине выезжал лично Сталин. В следующий раз он мог сесть в любую другую машину из трех имевшихся. Этот сталинский ЗиС остался в единственном экземпляре».

И шикарный броневик Сталина, и жуковский «маршальский» Dodge WC-57 находятся на периферии экспозиционного зала, в сторонке. Надо отдать должное этой «тонкости» организаторов выставки. Таким «отдалением» престижных автораритетов они дают посетителям понять, что из колесной техники не лимузины и парадные внедорожники «делали погоду» на фронте. В страду войны больше всего досталось на износ «пахавшим» колесным «рабочим лошадкам», каковыми являлись грузовики и бронетранспортеры, машины связи и разведки, а также маневренные командирские легковушки, которые сновали в войсках, способствуя улучшению управления сражающимися частями.

За исключением западных союзников

Среди экспонатов выставки оказался, например, командирский автомобиль вермахта Stoewer Typ 40 Ksz.1. Около него браво выхаживал тот самый «гитлеровец» в звании штурмбанфюрера СС, о котором было упомянуто в начале материала. Автор решил познакомиться с этим человеком поближе. Рассказав о некоторых уникальных характеристиках «Штоевера», легко справлявшегося с русским бездорожьем и весенне-осенней распутицей, «германский офицер» заметил, что и драпать на таких машинах было удобнее: тут уже грузовик – не палочка-выручалочка.

Оказалось, «немца» зовут Владимир Гулевский и на выставке он представляет военно-исторический клуб «3-й пехотный полк», который специализируется на реконструкции военной униформы периода Великой Отечественной и других лихих времен. Вместе с Владимиром несколько его товарищей, переодетых как в немецкое, так и в советское обмундирование без малого 70-летней давности. Уникальность изготовления образцов экипировки, ее атрибуты лишний раз подчеркивают исключительную степень раритетности экспонатов выставки «Моторы войны…»

Сам Гулевский был одет в мундир конкретного человека, именно – штурмбанфюрера СС Хайнца Вернера. Пошив сделан, понятное дело, из современных материалов, а вот все, что на нем, принадлежало самому Вернеру, в том числе и Рыцарский крест с дубовыми листьями (что между прочим адекватно дважды Герою Советского Союза). Бинокль и очки – тоже его. Этот майор воевал на советско-германском фронте, 9 мая под Прагой сдался в плен англо-американским войскам, был выдан ими французам, осужден, отбыл срок и в 1978 году скончался в Германии в городе Эссене в возрасте 60 лет. Униформа штурмбанфюрера – пока единственный экземпляр вражеского мундира в коллекции Владимира Гулевского, насчитывающей 15 комплектов. Остальные – образцы формы одежды военнослужащих Красной армии. Есть и сухопутное, и флотское, и летное обмундирование.

А у сталинского лимузина я поговорил и, скажем так, с представителями стороны, одолевшей всяких хайнцев вернеров. Двое членов исторической группы реконструкции «Нарвик», одетые в форму предвоенного образца, Андрей Малов-Гра и Андрей Семенов рассказали следующее. Оба – в форме образца 1935 года, которую носили до 1943-го, пока не были введены погоны. Но есть и конкретика. «На мне – форма старшего политрука артиллерии Красной армии, по должности он (или я, как хотите) начальник Дома культуры», – говорит Малов-Гра. Семенов – в форме подполковника (звание было введено в 1940-м), начальника 1-й части Бауманского райвоенкомата. «Исторически наша форма пошита правильно, именно так, как она носилась в конкретные месяцы 1940, 1941 годов», – подчеркнули мои собеседники.

Я поинтересовался, как они, специалисты, оценивают формы одежды, которые показывают в современных телесериалах и художественных фильмах, посвященных теме Великой Отечественной войны, в частности в кинокартине «Брестская крепость».

«Порой это просто ужас! – был ответ. – Режиссеры иногда порют такую отсебятину... Что касается «Брестской крепости», то, на наш взгляд, это единственный фильм за последние много лет, оставляющий исключительно приятное впечатление именно с точки зрения видения того, как в нем подошли к реконструкции формы одежды июня 1941 года. Причем как бойцов и командиров Красной армии и войск НКВД, так и немцев-агрессоров. Любой согласится, что это придает еще больше достоверности тем событиям, которые показаны на экране. Если хотите, фильм этот в полной мере можно использовать как источник, потому что там все четко, правильно до мелочей сделано…»

Любопытно, что в экспозиции «Моторы войны…» не было участников военно-исторических клубов, переодетых в форму союзников, – американцев и британцев. «Много чести, – обмолвился один из облаченных в мундир солдата вермахта. – Спасибо им, конечно, за ленд-лиз, но они слишком долго второй фронт открывали. Открыли бы пораньше и нас бы, немцев, – он обвел рукой себя и группу одноклубников в таком же обмундировании, – глядишь, пораньше бы разбили».

Известный в России и в мире автореставратор Владислав Лен, за счет частной коллекции которого и была составлена экспозиция «Моторы войны…», подтверждает эту мысль: «Прежде я собирал преимущественно «гражданский» автоантиквариат, на армейскую стезю встал года за два до 60-летия Победы – в 2003-м. Стало удивлять: мы живем в стране, разгромившей фашизм, а тема этой нашей ценности в массовом сознании, увы, активно забывается. Уже порой в учебниках начинают появляться присказки, что войну, оказывается, выиграли американцы и англичане, а русские им в этом лишь помогали. Я хоть и немец, но мне обидно за страну, которая меня вырастила и воспитала. Вот это чувство, может, и подтолкнуло. Наши дети должны знать историю. А сделать шаг к началу познания они могут в том числе и через военную технику, участвовавшую в сражениях».

Очевидно, сотрудничество реставратора и коллекционера с Центральным музеем Великой Отечественной войны 1941–1945 годов на Поклонной горе в Москве продолжится. Во всяком случае на это надеется заместитель директора музея Виктор Скрябин. Он заметил, что выставка еще незавершенная: «Мы ее будем наращивать по мере того, как будут поступать экспонаты».