Ян Соболевский - коллекционер-радиолюбитель

В наши дни ламповый радиоприемник, как и многие другие вещи родом из 30-, 40- или 50-х годов - для многих из нас это не более чем полузабытое воспоминание из давно прошедшего детства. Прошли годы, прогресс изменил все - автомобили, самолеты, бытовую технику и, наконец, нашу с вами жизнь. Поколению айподов и широкополосного Интернета такие приемники и вовсе кажутся ненужной старой рухлядью. Старые радиоприемники, что когда-то радовали наших дедов и прадедов, пылятся на чердаках или давно гниют на свалках и только иногда благодаря долгим и кропотливым усилиям коллекционеров-радиолюбителей возрождаются к жизни.

О подчас нелегких, сродни человеческим судьбах, ламповых радиоприемниках можно узнать из рассказов Яна Соболевского - коллекционера и радиолюбителя, жителя деревни Кальвяляй Вильнюсского района.

– У каждой коллекции есть начало и конец. С чего началась ваша коллекция?

– Мое увлечение радиоприемниками началось в 1977 году. В то время я занимался авиамоделизмом и как-то в мои руки попала схема простейшего детекторного приемника. Казалось бы, что может проще - раз, два сделал и заработает. Оказалось, что нет - не заработал. Тут-то во мне и взыграли амбиции - решил выяснить почему. С того времени и началось мое плавание в мир радио. Саму коллекцию радиоприемников я начал собирать лет шесть назад, когда во время ремонта дома нашел на чердаке старый радиоприемник. Помню, тогда подумал, а дай-ка попробую восстановить, да так, чтобы снова заработал. Прошло несколько недель кропотливого труда, и представьте себе мою радость и ликование - приемник снова заговорил. Вскоре судьба подарила мне еще один шанс, благодаря которому я стал счастливым обладателем первого заграничного приемника в моей коллекции - NORA RADIO W69 LINZ.

– У этого приемника есть своя история?

– Да, причем весьма любопытная. В свое время эти приемники производили на фабрике H. Aron Elektrizitätszähler Fabrik G.m.b.H., принадлежавшей фабриканту еврею Германну Арону. Отсюда название радиоприемника Nora - то есть Ароn наоборот. Времена тогда были нелегкие, к власти в Германии пришел Гитлер, и хозяин фабрики просто не мог рассчитывать, что радио с маркой Арон будут покупать в охваченной нацизмом Германии. В конечном счете семье Арона пришлось продать фабрику. Если не ошибаюсь, покупателем был Siemens - и уехать, спасая свои жизни в Америку. Что до моего приемника, то он был сделан на фабрике в Шарлоттенбурге, пригороде Берлина. Хотелось бы отметить одну важную особенность этого приемника - нажатием одной кнопки на корпусе он превращается в приемник морзянки, незаменимый подчас во время боевых действий или стихийных бедствий. После победы Советской армии в качестве трофея вместе с ее солдатами попал к нам в Литву. Здесь долго радовал своим голосом, пока, наконец, хозяева не завели транзисторное радио. После… попал на чердак, где и угас, словно старый человек, выкинутый на обочину жизни. В мои руки Nora попала волей случая: начался ремонт дома, и вот я заметил под грудой строительного мусора ее… еле живую, всю в старой штукатурке и во вмятинах на корпусе от ударов. Ни минуты не колеблясь, решил спасти Norу и вернуть ее к жизни. Чтобы восстановить Norу, мне потребовалось три месяца труда, пришлось буквально по крупицам собирать информацию о схеме приемника, его истории и внешнем виде. Но какое же я испытал счастье, когда после всех моих усилий, долгих бессонных ночей - к радио вернулись жизнь и голос.

– Когда в ваши руки попадает приемник, то…

– Когда приемник попадает в мои руки, я хочу только одного: восстановить его работоспособность и, если получится, сохранить первоначальный вид. Когда работаю, всегда думаю, сколько же людей когда-то слушали этот приемник, танцевали под его музыку, влюблялись, пели песни, просто жили. Перед его «оптическим» глазом прошла жизнь не одного поколения людей. Он все видел и слышал. И невольно испытываешь уважение к нему. И к тем людям, которые делали его. Зачастую одним ручным трудом. …А ведь ламповая аппаратура довоенного и послевоенного периода несет неизгладимую романтику своего поколения и своего времени - это целая ушедшая эпоха со своими кумирами и раритетами. К сожалению, пришедшие на смену ламповым транзисторные радиоприемники никогда не имели и не будут иметь такой магии имен, притягательной харизмы - они безлики, как безлики и представители нынешнего хай-тека - айподы, таблеты и айфоны. Да и какая может быть история у мобильника или айфона в наши дни? Купленный то в рассрочку, то за наличные через год, ну максимум через два, когда на рынок выкидывают новую новинку, он устаревает и отправляется в мусорное ведро.

- То есть ламповый приемник «вечен», а «мобильник» - хлам?

- Ну не совсем так, у них разные функции. Но факт остается фактом, что то же ламповое радио можно восстановить и после нескольких десятков лет молчания, а мобильный телефон вряд ли. То же относится по большому счету и к любой современной для нас с вами технике и электронике. Именно поэтому в последнее время снова набирают популярность виниловые проигрыватели, ламповая техника, да и все, что дарило нашим дедам и отцам тот самый теплый и  эмоциональный аналоговый звук минувшего XX века. Никакие технические новинки и хитрости не в состоянии передать всю глубину звучания. К примеру, старинные ламповые приемники Telefunken ценятся на уровне современных Hi-End компонентов. Ведь при смехотворных, с точки  зрения сегодняшних достижений, технических параметрах они способны звучать настолько естественно и душевно, что являются абсолютно неповторимыми и по сей день. Хотелось бы вспомнить и ту уже почти забытую традицию в русских семьях выставлять радиоприемник в окно и слушать музыку и радиопередачи во дворе. Под музыкальные радиопередачи и грампластинки, используя ламповый радиоприемник в качестве усилителя, даже устраивались танцы во дворах, что сейчас мы можем увидеть только в художественных фильмах о жизни в те далекие годы.

– Nora наверняка не единственный приемник в коллекции, который может рассказать свою историю. 

– Нет, конечно. Еще одним таким раритетом в моей коллекции является радиоприемник  ESBROCK. Этого приемника нет даже в Берлинском музее радиотехники. Ламповый приемник ESBROCK производился в маленькой мастерской в Вильнюсе на улице Швитригайлос. В самой мастерской работало около 10 человек. Мастерская проработала очень недолго, так как не смогла выдержать конкуренции с фирмой Elektrit, существовавшей в то время в Вильнюсе и производящей до 26 700 приемников в год.  Информации о этой фирме до наших дней практически не сохранилось, есть только предположение одного из моих коллег-коллекционеров Сигитаса Жилениса, что ESBROCK была филиалом «Филлиппса».  ESBROCK в мои руки попал почти полностью уничтоженным, более-менее сохранились только две ручки. Над восстановлением этого приемника я трудился 8 месяцев, пробовал, экспериментировал, восстанавливал с нуля. И вот представьте мой восторг, когда приемник , который молчал 30 - 40 лет, внезапно ожил.

– А домашние разделяют эту страсть?

– Здесь мне повезло. Мои близкие полностью одобряют то, что я делаю. Ведь как раз в ламповую технику меня, собственно говоря, втянул тесть, в том самом 1977 именно он дал мне ту радиосхему, с которой все и началось. Он же с тех пор всегда помогал мне и советом, и радиодеталями. Жена же хоть иногда и ворчит, что дом и чердак заполонили приемники, а на кухне время от времени под рукой появляются радиодетали, понимает мою страсть и не возражает. Не возражает, даже когда я совершаю иногда с точки зрения здравомыслящего человека странные поступки. Так вот представьте, еду я как-то на свадьбу, в костюме и… вдруг вижу в мусорном баке около остановки приемник. Торможу и на глазах всего народа  вытаскиваю приемник из бака и беру в охапку, тащу в авто, не думая о том, что станет с костюмом. Видели бы вы лица людей - мужик в костюме, на хорошем авто, не бомж, а тащит старье из мусорницы…

– Иные коллекционеры благодаря своим коллекциям стали богатыми людьми…  

- Богатство мне явно не грозит. Пока это занятие приносит мне только расходы. Иные из приемников приходится покупать, детали к ним тоже надо купить. Причем детали по возможности или оригинальные или максимально приближенные к оригиналу. Ну не могу же я, как некоторые, вставить в приемник китайское барахло и потом выдавать это за оригинал.  Все это, увы, стоит денег, а продавать восстановленные приемники я не хочу, все они мои  друзья, часть моей жизни. А друзей не продают ни за какие деньги.

– То есть в планах на будущее скорее увеличение коллекции, а не ее распродажа?