Край напуганных коллекционеров...

Их по-прежнему пытаются арестовать. А они тем временем переписывают учебник истории 

  Недавно в одном из приволжских городов произошел дикий случай. Ограбили видного коллекционера-нумизмата. Милиция быстро нашла вора, который почти ничего не успел продать. Но вдруг стражам порядка поступило письмо из местного музея: мол, что за дела! У этого деятеля монет больше, чем у нас на витринах и в запасниках. Где взял? А ну-ка, арестуйте его и коллекцию конфискуйте. В нашу пользу, естественно. Исключительно во благо науки.

  К чести тамошнего прокурора, он над музейщиками лишь посмеялся. Но когда послушаешь коллекционеров, становится не до смеха. Их биографии - это истории страха и унижения. Скольких грабили, избивали. Многим памятно еще письмо, написанное в начале 80-х хранителем одного из крупнейших музеев на имя Леонида Брежнева. В эпистоле той ученый муж предлагал всех коллекционеров арестовать, их сокровища изъять в пользу музеев. К счастью, в самом окружении генсека было несколько коллекционеров, которые убедили главу государства спрятать письмо под сукно. Однако с тех пор законодательная база в отношении собирателей и их "сокровищ" не изменилась, и в принципе ничто не мешает в любой момент раздуть старые угли.

  Наверное, у большинства наших читателей при слове "коллекционер" возникает образ этакого старого скупердяя, который ходит в обносках, живет один, хранит сокровища, невидимые миру, ветшающие в пыли, своего рода Плюшкин. Советская пропаганда, идеалом которой был человек без имущества, готовый в 24 часа собрать все пожитки и рвануть хоть на целину, хоть на Колыму, постаралась на славу, хотя и тогда, и сейчас этот стереотип имеет весьма слабое отношение к действительности. На самом деле, и это не секрет, коллекционер в России (в отличие, кстати, от Запада) - это прежде всего ученый. В этом можно убедиться, пролистав любой современный научный сборник, где значительная доля статей написана не академиками или научными сотрудниками, а любителями.

  Так, Орешников, который еще сто лет назад настолько полно описал древние русские монеты, что и сегодня к его труду по большому счету добавить нечего, - "дилетант". В наши дни Узденников, поражающий знатоков способностью вычитать из медяшки времен Екатерины, что ела на завтрак великая царица, - тоже ведь вышел из любителей!

  Почему так? Увы, выпускники истфаков могут часами рассказывать об Иване Грозном, а покажи им монету этого царя - они и надпись-то на ней прочитать не сумеют. И дело тут не в ущербности нашего образования. Просто не каждому дано быть нумизматом. Этому невозможно научиться. И крайне редко случается так, что человек, имеющий от природы сверхъестественную способность, едва взглянув на кусочек серебра, понять, где, как и когда его изготовили, попадает на исторический факультет и получает систематическое образование. Чаще страсть к нумизматике приходит как озарение, уже в зрелые годы, и ничего не остается, как стать непризнанным официальными ранжирами профессионалом! Истинно, нумизмат - состояние души и образ мышления, а не ученое звание и не должность.

  К чести действительно серьезных ученых, они с готовностью идут к "дилетантам" и активно с ними сотрудничают. Читают сборники, каталоги, которые коллекционеры издают за свои деньги. Но на одного такого широко мыслящего профессионала - десятки "конфискаторов".

  Взять ту же знаменитую в узких кругах Таганку, место возле московского магазина "Нумизмат", где тусуются частные коллекционеры (впрочем, вместе с учеными и музейщиками), покупают новые монеты, найденные кем-то на огороде. Не перевелись люди, которые пишут в высокие инстанции письмо за письмом. Содержание посланий - все то же. Устроить облаву и всех арестовать. На Таганке я завсегдатай уже лет десять и не могу понять, кому помешала горстка людей вдали от оживленных улиц? Меня, как и многих, Таганка да Московское нумизматическое общество вырастило, и сколько оттуда вышло настоящих профессионалов, бог ведает.
  Аргументы известны. Там, мол, сплошь черные дельцы, наваривающие миллиарды. Туда приезжают иностранцы и скупают национальные ценности. Там торгуют орденами. Криминал, да и только!

  Хотел бы я посмотреть, как будут "брать" Таганку, а потом в "обезьяннике" листать корочки сотрудников ведущих институтов, музеев, рассматривать медяшки, рыночная цена которым полдоллара, а научная неизмерима. Воистину получится, как говаривал Щедрин, "развитие наук под наблюдением околоточного жандарма".

  Что касается орденов, один из дилеров говорил мне:

  - Да я сам, как завижу оболтуса или алкоголика, пытающегося продать орден, стучу в милицию. И все так делают. Не хотим, чтобы из-за таких отморозков нас разогнали.
  Он же, и не только он, поведал мне о "миллионных" заработках:
  - Спору нет, будь этот бизнес убыточным, не торговали бы. Только супердоходов нет. Представьте, что на кучку монет попадется один фальшак. А фальшаков ой, как много при нынешнем-то развитии техники! И подделывают, как правило, самые дорогие. Один фальшак, купленный мной по ошибке, может съесть весь годовой бюджет. Его ведь никто у меня не купит. Клиент-то у нас грамотный.

  Теперь об алчных иностранцах. Это мировая проблема. Монеты, как и иконы, картины вывозят и будут вывозить, хоть всех пересажай, и каждая страна поступает по-своему. Штаты, Германия, Франция, Пакистан разрешают свободный вывоз монет. Япония - категорически запрещает. У России, как всегда, свой путь. Понятия "нумизматический объект" в законодательстве не существует. Гражданский кодекс говорит, что нельзя вывозить культурные ценности. А ими являются все предметы старше 50 лет. То есть редчайшие - экспериментальные - 5 рублей 1958 г. вывезти можно, а копейку 1950-го, которая не представляет никакой ценности, уже нет. На деле ввозят в Россию куда больше иностранных старинных монет, чем вывозят старинных российских, так сложились на сегодня цены.

  Суммарный оборот российского монетного рынка вряд ли превышает полмиллиона долларов. Много? Раз в сто меньше, чем в Штатах, например. Но дело даже не в формальных цифрах. Научный потенциал российских коллекций на порядки превышает их рыночную стоимость, однако эффективность этого потенциала мизерна. И в этом-то истинная проблема.

  Миллионы уникальных памятников нумизматики по-прежнему не изучены. Часть коллекционеров боятся, что, опубликовав свои собрания, они станут объектом внимания милиции и бандитов. А музеи... с ними история особая.

  Один сотрудник Института востоковедения жаловался мне, как трудно бывает получить разрешение осмотреть монетку в фондах какого-нибудь провинциального музея. Причина может быть банальна - монетки-то, может, и след простыл. Недавно в глубокой провинции обозреваю пыльные витрины: на половине монет перепутаны этикетки, другие "цветут" (то есть покрылись вредными окислами меди), третьи... отсутствуют. Отодраны живьем от бархата, на который их когда-то варварски приклеили "Моментом". Хотел разузнать, куда делись. Молчат хранители.

  Но даже оставаясь в фондах, монеты зачастую пропадают даром. Расскажу одну занятную историю. Перед Октябрьской революцией в Лондоне продавалась с аукциона коллекция индийских монет, собранная полковником, служившим в этой стране. Ее купили русские меценаты, хотели подарить ГИМу. Подарить-то успели, но уже после случившейся в стране смуты монетки сложили в несколько огромных деревянных ящиков и спрятали в запасниках, видно, не до них было. Политические потрясения остались далеко позади, а ящики так и стояли себе в кладовке. Несколько лет назад их случайно нашли и распаковали... Ба, да Россия, оказывается, обладает большей коллекцией старых индийских монет, чем любой из музеев в самой Индии! И сколько таких ящиков еще лежат себе в подвалах...

  Что же тормозит освоение этих сокровищ? Законы, что же еще. Пока не появится закон "О коллекционерах", в котором будут прописаны права и обязанности (например, все показывать ученым) частных собирателей. Пока будут они трястись, ожидая то ли милиции, то ли бандитов. Пока музейный хранитель на своей территории будет царем, Богом и прокурором... До тех пор старые кружки металла не раскроют своих тайн.

А тайн они хранят немерено. И о князьях - русских, мордовских, татарских. И о войнах, бунтах, голоде.

Один ученый, с которым мне пришлось побеседовать, бросил фразу:

  - Если опубликовать все русские монеты, придется переписать учебник истории.
  Его волнение, возможно, разделят немногие. Мол, есть заботы и поважнее. Но, право, не хлебом единым...
rg.ru