Коллекционер Виктор Киркевич: «Мне не нужно $250 тыс. Я музей хочу»

Известному киевскому коллекционеру Владимиру Геннадиевичу Киркевичу 17 августа исполнилось 65 лет.

Ну разве можно такое представить: в обычной двухкомнатной квартире старого дома на бульваре Лепсе хранится самое полное собрание книг о Мазепе, единственная в своем роде коллекция материалов о Рерихе, самая крупная в мире подборка печатных материалов о Киеве и множество других ценнейших свидетельств нашей истории, достойных стать музейными экспонатами? Это кажется нереальным.

И тем не менее, хозяин квартиры – краевед, коллекционер и писатель Виктор Киркевич – говорит, что все 42 года, что живет в этой квартире, он собирает печатные материалы по истории Киева и мечтает создать, ни много ни мало, частный музей истории Киева. Тому, кто поможет выделить помещение, он готов даже подарить одну из своих коллекций. Только вот пока так получается, что городу, который уже с десяток лет спокойно обходится без музея своей истории, такой жест коллекционера не нужен.

– Виктор Геннадиевич, что нового можете рассказать о своих коллекциях?

– Сегодня я уже готов некоторые из них продать. У меня ведь несколько коллекций. Основной я считаю коллекцию печатных материалов по истории Киева. А еще я, наверное, единственный человек в мире, который собирает печатные материалы о Николае Рерихе, а не его картины. Они мне не по карману. Да и где повесить? У меня есть все прижизненные издания Рериха о нем, есть книга с автографом, рисованный эскиз Нарбута к одной из книг. Вообще, коллекция уникальная. Она демонстрируется сейчас в Одессе, в Доме-музее Рериха. Мне негде ее хранить, да и не нужна она никому в Киеве...

Вообще, я сам себя называю «вічний експозиціонер», как у И.Франко. Я бы и больше делал выставок, но за это нужно платить. В следующем году, например, планируется выставка, посвященная Софии Киевской. У меня не менее 20 книг, выпущенных в 20-30-х годах XX столетия, в которых София изображена на обложке. И все они в ящиках ждут своей очереди. В прошлом году показывал экспозицию, посвященную князю Владимиру и Крещению Руси. Эти материалы, как и о Софии, – часть основной коллекции о Киеве.

Уникальной я считаю собрание, посвященное строительству украинской государственности. По мнению академика Жулинского, это готовый музей! Там более тысячи экспонатов, сто из которых существуют в одном экземпляре. Если книга какого-то деятеля Центральной Рады, то обязательно с его автографом. Я все это подбирал в клубе коллекционеров с надеждой, что государство наконец-то создаст Музей истории Независимости Украины, но увы...

Есть еще коллекция, посвященная Мазепе и Карлу XII. Более двух десятков оригинальных гравированных их портретов ХVIII-XIX вв. Открытка 1909 г., которая существует в одном экземпляре, грампластинка 1909 года, посвященная Полтавской победе, – тоже единственный дошедший до нас экземпляр.

В прошлом году коллекция о Мазепе демонстрировалась в Швеции. У нас в стране, увы, нет: у чиновников от культуры неоднозначное отношение к этому деятелю. Показать эту коллекцию в Швеции меня попросил бывший министр иностранных дел Юрий Костенко. Но предупредил: у государства на это денег нет. И я вез туда коллекцию на чужой машине за свой счет, за свои деньги оформлял выставку. Государство только помогло мне вернуть ее обратно. Планирую и в этом году показать эту коллекцию в каком-нибудь музее. Но, честно говоря, я хочу ее продать. За границей она не нужна. А вот Батуринский музей не прочь ее получить, но у них нет денег. А у политиков и меценатов Великий гетьман вышел из моды.

– Почему же вы хотите продать то, что собирали не один десяток лет?

– Хочу жить в нормальных условиях. Сейчас моя квартира напоминает склад. Предметы из моей коллекции лежат везде. Сразу оговорюсь, что всю свою коллекцию храню не в сейфах. Украсть ее легко, а что потом делать? Продать нельзя – желающих купить нет! Разве что мне снова принести...

Я готов отказаться от некоторых «второстепенных» коллекций, чтобы создать музей. В прошлом году, накануне президентских выборов, я даже готов был подарить свою коллекцию о государственности кому-то из политиков. Она стоит около $250 тыс., но я готов ее подарить любому, кто поможет мне создать музей, даст под него помещение. Но не временно, а в постоянное пользование, чтобы потом не забрали. Я делал такое предложение и Яценюку, и Гриценко, и Тигипко. Но им тогда было не до того. Хотя такой шаг явно поднял бы реноме любого политика.

– В чем должна заключаться помощь политика?

– Деньги мне не нужны. Что я буду делать с четвертью миллиона долларов? Куплю новую никому не нужную коллекцию? Мне нужно помещение под музей, в котором я мог бы разместить свое уникальное собрание по истории Киева. Моя основная коллекция насчитывает 4000 открыток, 1000 книг, 500 журналов, 500 фотографий, 500 летучих изданий (листовок, брошюр), 100 картин и гравюр. Эксперты признают, что мое собрание не имеет себе равных. Вот, например, самая ранняя книга из моей коллекции – описание на латыни Киева и Лаврских пещер, автор Гербинус. Она датирована 1675 годом. А листовки и брюшюры вообще никто никогда не собирал и тем более не хранил. А среди них попадаются весьма интересные. Вот, например, брошюра «Спасайте Киев от разорения». Хоть и 1907 год, но весьма актуальна и сегодня: в ней описывается яростная борьба чиновников Киевской городской управы между собой.

Открыток у меня – 30 больших альбомов. Я хочу издать каталог киевских почтовых карточек, и в этом мне помогают другие собиратели. Вот серии рисованных открыток – какими были студенты: медик, юрист, инженер... Вот юмористические и сатирические открытые письма. А это фотооткрытка с портретом Валерия Брюсова. Но на обороте – собственноручно написанные им стихи и дата. В одной из своих книг я их впервые опубликовал. А вот виды старого Крещатика. В этом доме (показывает) родился мой отец. Сейчас на его месте стоит мэрия. Моему отцу через две недели исполнится 94 года. Но г-н Черновецкий его ни разу не поздравил, хотя Геннадий Александрович многое сделал для нашего города. В 1945 году он возглавлял комиссию по возврату в Киев материальных ценностей, в 1947-м руководил строительством первого газопровода, газификацией Киева.

– Простите за нескромный вопрос: а где вы находите деньги на свои экспонаты?

– Пишу книги и сам их продаю. В субботу и воскресенье после обеда сижу на Андреевском спуске, возле Музея одной улицы, и продаю. У меня уже вышло 23 книги, сейчас готовлю к публикации 24-ю. Одни мне помогали издавать меценаты, другие выпущены за государственный счет, но это невыгодно. Например, за книгу «Киев для романтиков», которую журнал «Корреспондент» признал лучшей книгой 2008 года в номинации «Документалистика», я получил всего две с половиной тысячи гривен. А издавая книги за свой счет, я первые три года возвращаю вложенные средства, зато потом получаю прибыль.

Некоторые книги я пишу на заказ. Например, по просьбе Ющенко написал книжку о Батурине, она издана за счет государства. Потом по его же просьбе сделал путеводитель по киевским местам, связанным с Голодомором. Ведь я более 20 лет проработал в Киевском бюро экскурсий. Сын Саша шутит, что у меня фотографий с Ющенко больше, чем с женой. Вообще, Виктор Андреевич очень милый человек, он много обещал, в том числе помочь с музеем, но, увы, не сложилось.

– Каким вы видите свой музей?

– Понимаете, это будет не обычный музей для школьных групп и праздной публики. Это должно быть место, куда могли бы обращаться научные работники, издатели и любители Киева. Они получат возможность снять копию, поработать в библиотеке, в моем архиве. Ко мне и сейчас приезжают из России, из Европы. Но что я могу им предложить в таких условиях? Я даже не могу посадить их поработать за отдельный стол.

– А почему «праздной публике» нельзя будет попасть к вам?

– Когда-то мне довелось быть в музее Волошина, при жизни его вдовы. Я приехал, а она меня встречает вопросом: «Что вы хотите?» – «Посмотреть музей». – «Читайте стихи». Я прочитал какую-то строчку, и только тогда она меня впустила. То есть хранители культурных ценностей не обязаны показывать их всем подряд, человек должен заслужить такое право, обязан быть в состоянии оценить то, что увидеть. А то был у меня такой случай, я даже описал его в одной из книг. Великовозрастный детина, рассматривая одну из старинных гравюр, погладил ее шероховатости и произнес: «Как прикольно! Почти как у доллара!» Вот уровень современного ценителя культуры.

Александра РОМАНЮК