Интервью с художницей Паскаль Эмери

«Я  всегда  испытываю сильные эмоции, когда появляется изображение .

Этот опыт —  момент истины , настоящая проверка моего рисунка. И таким образом, пока деревянная доска распадается,  я вижу, как мое изображение постепенно оживает».

Каково ваше художественное прошлое и как вы выбрали профессию гравера?

(PH) Впервые я познакомился с техникой линогравюры в Академии Жюльена в Париже. Она сразу же покорила меня своей выразительной силой и графической эффективностью. Чтобы заработать себе на жизнь, я начал делать иллюстрации для газет и издательств, используя технику линогравюры. Я создавал эти линогравюры просто ложкой. Позже я поступил в Школу изящных искусств (Ecole des Beaux-Arts) в Париже. Искусство гравюры здесь считалось устаревшим, но для меня все было наоборот! Я считал технику гравюры художественным средством выражения, идеально соответствующим нашему веку репродукции и значимым для каждого. Школа изящных искусств дала мне возможность познакомиться и поэкспериментировать с другими техниками, такими как живопись и рисунок. Затем я продолжил свое практическое обучение, посещая семинары по литографии и глубокой гравюре как в Париже, так и за рубежом. Параллельно с этим я выработал свой собственный художественный стиль, который регулярно демонстрировал в коммерческих галереях и музейных выставках.

Можете ли вы рассказать, как вы пришли к технике цветной гравюры на дереве?

 Я работаю над городом, или, скорее, город работает во мне. Город вызывает у меня настоящее творческое волнение. Я ищу, чтобы запечатлеть особый свет места. Цвет позволяет мне выражать свои эмоции.

Отталкиваясь от древней техники светотени, я разработал собственную технику редукционной ксилографии (à bois perdu). Используя один блок, я делаю отпечатки большого формата и с использованием множества цветов. Я гравирую блок поэтапно, который затем печатаю постепенно в соответствии с вариацией четырех основных цветов. Накладываясь друг на друга, цвета начинают взаимодействовать. Таким образом, я одновременно создаю свет, пространство и материю, экономя средства.  Иногда дерево или линолеум сопротивляются моим усилиям, выемка соскальзывает. В эти моменты, когда мне приходится справляться с сюрпризами материала, я открываю для себя новые идеи.

Однако именно риски, которые навязывает мне моя техника, являются источником моей стимуляции. Я чувствую себя канатоходцем на канате, а внизу пустота — малейшая ошибка, и мой рисунок рискует потерять весь свой смысл.

Можете ли вы провести нас через этапы создания изделия с помощью гравюры на дереве? Насколько трудоемок этот процесс? Как вы работаете?  

 Перед началом процесса гравировки я провожу обширную исследовательскую работу в области живописи и рисунка. Как только я полностью понял свой рисунок, я переношу его на деревянный брусок.

Возьмем в качестве примера «Вид из здания Флэтайрон – Нью-Йорк», гравюру на дереве в четыре цвета и в формате 120 x 80 см, напечатанную с помощью ложки на японской бумаге.  Все это делается в студии. Я использую выемки, чтобы направлять свет непосредственно на доску. Каждый шаг состоит из выемки частей, которые не будут напечатаны. Я использую свой опыт, чтобы сбалансировать цвета.

Печать требует очень тщательной подготовки, чтобы справиться с любыми потенциальными проблемами, с которыми я могу столкнуться. Каждый шаг требует высокой концентрации. Нанесение краски выполняется валиком; иногда мне нужны два человека, чтобы расположить лист по всей поверхности ксилографии. Печать выполняется ложкой, путем трения. Хоть эта техника и кажется сложной, она не является механической. Я могу регулировать интенсивность цвета, изменяя давление и придавая каждой копии очень индивидуальный штрих.

Я всегда испытываю сильные эмоции, когда появляется изображение. Этот опыт — момент истины, настоящее испытание моего рисунка. И таким образом, пока деревянный блок распадается, я вижу, как мое изображение постепенно оживает.

Каков ваш распорядок дня?

 Я в своей студии каждый день; я полностью завишу от определенного времени, необходимого для гравировки и живописи. Мне нужно посвятить весь день рабочей сессии; затем я должен оставить свою работу «отдыхать», чтобы снова взяться за нее со свежим взглядом.

Ближе к вечеру естественный свет слишком сильно меняется; я делаю перерыв, выхожу на прогулку. Позже вечером я могу продолжить работу над рисунком. Я ничего не делаю по прихоти.

Кто оказал на вас наибольшее влияние в этой технике, если таковые имеются?

 Я очарована цветными гравюрами на дереве Джона Баптиста Джексона, английского художника XVIII века, который изобрел особую технику для воспроизведения картин старых мастеров, таких как Тициан, чтобы популяризировать их. В наши дни эти гравюры на дереве — это нечто большее, чем просто репродукции; они заставляют нас по-другому смотреть на классические произведения искусства.

Для меня все, что связано с цветной гравюрой, является учебным материалом. Я питаю пристрастие к гравюрам Венского сецессиона около 1900 года; и меня вдохновляет изобретательность английского движения вортицистов. Линогравюры Пикассо также имели большое значение в моем художественном образовании.

Паскаль Эмери в своей студии в Париже

Откуда вы черпаете вдохновение?

 Я черпаю вдохновение из всех видов искусства: живописи, кино и фотографии. Однако любое изображение города сегодня является для меня предметом любопытства. Не отрицая, что мое первое влияние пришло от экспрессионизма и Франца Мазереля, мой художественный вкус значительно эволюционировал в сторону более современных художников, таких как Ричард Дибенкорн и Элис Нил.

Основная тематика ваших работ — города и городские пейзажи, как вы видите города и городскую жизнь?

 Город в изоляции, без единого человека на улицах, создает у меня впечатление, что я нахожусь внутри собственных гравюр. К счастью, приостановленное время искусства — это не арестованное время изоляции.

В этот текущий период наш стесненный мир лишен жизни. Человеческий элемент, который я пытаюсь изобразить, отсутствует; огромное тело в движении, которым является город, замирает, как будто строительная площадка Божьего творения была приостановлена. Трудно быть творческим без этой жизненной энергии.  Моя художественная судьба — быть запертым в своей студии. Я сталкиваюсь с этой ситуацией и погружаюсь в свои собственные художественные ресурсы, чтобы представить себе другой мир. Обращение к произведениям искусства — восхитительный источник утешения для меня.

Я беру пример с Матисса, который умел творить в гораздо худших обстоятельствах. Это меня постоянно удивляет, и для меня это единственный возможный достойный выход из этой ситуации.  

Паскаль Эмери, Мадрид, 2021. Цветная гравюра на дереве.

Над чем вы сейчас работаете?

 В данный момент у меня есть несколько текущих проектов. Я делаю цветную гравюру на дереве о Мадриде. Я готовлю библиофильскую книгу о Париже и продолжаю работать над серией картин на холсте, тематикой которых являются южные города. У меня не хватает времени на все, что я хочу сделать.