В парижском Музее декоративных искусств проходит выставка плакатов Анри Тулуз-Лотрека.
Экспозиция выстроена как параллельный показ произведений французского художника конца XIX века и плакатов ста современных графиков, которыми в 2001 году было отмечено столетие со дня смерти Тулуз-Лотрека.
Музей декоративных искусств был создан еще при жизни Тулуз-Лотрека на волне Всемирных выставок, которые проходили в Париже в конце XIX века, и на которых всё декоративное было в большом почёте. В 1905 году он был размещен в северо-западном крыле Лувра (том, что идет вдоль улицы Риволи от ворот Лувра до павильона Марсан), где и расположен по сей день.
Выставочное пространство этого музея не давит на посетителя, тут не чувствуешь себя обязанным причаститься великому искусству в нечеловеческом объеме, как это свойственно соседним залам собственно Лувра. Прикладное искусство необязательно: тарелки, вазы, шкафы и столы, стулья, витражи и подсвечники – всё это лишь домашний обиход, перенесенный в музей. И превращающий музей в нечто почти домашнее, свойское. И лифт, ходящий по центральному колодцу (который и колодцем-то не назовешь, настолько он пронизан светом, и шахта лифта – стеклянная), этот лифт развозит посетителей как в большом старинном доходном доме по квартирам: сюда – декоративные искусства Средневековья и Возрождения, туда – XVII-XVIII веков, дальше – XIX век, «ар нуво», эпоха модернизма, современность, галерея игрушек, галерея ювелирных изделий, галерея новинок, галерея рекламы...
Именно в отделе рекламы парижского Музея декоративных искусств выставлены плакаты Тулуз-Лотрека и его товарищей по плакатной профессии, которые сто лет спустя после его смерти своими собственными афишами почтили память этого, можно сказать, знакового основателя цеха художников-плакатистов. Не потому Тулуз-Лотрек считается основателем современного плакатного искусства, что до него плакатов не было, они были и до него, и в свое время Тулуз-Лотрек не был единственным автором афиш. Но во-первых, он сумел двинуть искусство плаката на шаг в сторону того массового искусства, которым оно стало в XX веке, и во-вторых, его известность, причем скандальная известность художника, специализировавшегося на сценах публичных домов и портретах проституток, освещает отчасти и плакатную грань его творчества. Которая представлена на выставке в Музее декоративных искусство почти полностью: 26 плакатов из 31 созданного художником.
Городская афиша появилась на свет в результате скрещивания вывески с картинкой из иллюстрированного журнала.
То есть, с одной стороны, монументальные крендели и окорока, дававшие знать прохожему, что вот тут, под ними – булочная или бакалея. А также бочки, кружки с пеной и (почему бы и нет?) геральдические львы и драконы, ласково приветствующие усталого путника над входом в таверну, корчму, кабак, трактир... Эти городские (и сельские) вывески издавна красились в яркие цвета, чтобы привлекать внимание.
Анри Тулуз-Лотрек. "Амбассадер". Аристид Брюан в своем кабаре". Литография. 1892 г. (Photo : © Les Arts Décoratifs - Jean Tholance)
С другой стороны, городская афиша происходит от рекламной картинки из иллюстрированного журнала. К 60 годам XIX века реклама занимала во французской периодической печати около трети всего объема. Страницы газет и журналов заполняли гравюры, изображающие модниц, затянутых в корсаж туго, до осиности талии; картинки, на которых элегантные господа и дамы катят по сельскому пейзажу на трехколесных велосипедах производства фирмы «Манюфранс»... А в 1881 году во Франции была объявлена свобода печати и одновременно свобода вывешивания плакатов (кстати, реклама не только вывешивалась в виде плакатов-литографий, но и живописалась прямо на стенах, вырываясь из узкой человеческой мерки в свойственное ей и по сей день монументальное городское пространство).
Во времена Тулуз-Лотрека рекламный плакат всё еще оставался сильно увеличенной и вывешенной на городскую стену картинкой из иллюстрированного журнала. И сохранял внутренние пропорции и ритмику маленькой картинки, рассматриваемой подробно на близком расстоянии. Как выяснилось по ходу дела, плакату должны быть свойственны совсем другие качества: он должен быть ярким пятном, способным отвлечь взгляд городского жителя от окружающей его суеты, и! графически оформленная в нём идея должна быть проста и запоминаема за то краткое мгновение, на которое этот взгляд на плакате задержится.
Тулуз-Лотрек, возможно, и не осознавал того, что он совершает: часть его плакатов еще остаются механическим увеличением маленькой дробной картинки до размеров городской афиши, но в некоторых пятно цвета приобретает ту плакатную простоту и силу, благодаря которой плакат и есть плакат.
***
Выставка в парижском Музее декоративных искусств открывается современными плакатами – почестями к столетнему юбилею: на плакатах 2001 года всячески перепевается персонаж Тулуз-Лотрека.
Тулуз-Лотрек соответствовал черно-белому стандарту своей эпохи: белые манжеты и манишка, всё остальное чёрное (раздвоенный, фрачный хвост усугублял подобие парижанина пингвину). Если Тулуз-Лотрек чем и выделялся, так это ростом, вернее, недостатком оного. Тулуз-Лотрек был маленьким человечком, не карликом, но уже и недалеко от того. Малый рост, густая черная борода, значительнейший нос и толстые губы... пенсне, котелок, да еще, может быть, трость – вот вам графические элементы, завершающие образ.
Андре Франсуа. Новый Салон ста. К столетию со дня смерти Тулуз-Лотрека. Литография. 2001 г. (Photo : © Les Arts Décoratifs - Jean Tholance)
И современные графики, чествующие Тулуз-Лотрека, увлеченно играют контрастами, которые возникают при сопоставлении маленького черного человечка с большим и ярким миром плаката: вот Тулуз-Лотрек расписывает небо радугой, а вот в почерневшем пространстве из-за его котелка, как при затмении, выглядывает узкий месяц солнца, а вот он - маленький, черный, бородатый в котелке и пенсне - несёт на плечах обнаженную даму с ярко-напомаженными губами в прозрачных черных чулках. Контраст между уродливым художником и более или менее обнаженными дамами - постоянный сюжет: Тулуз-Лотрек и героини его творчества - женщины, торгующие своим телом, женщины, танцующие канкан, женщины, поющие со сцены кафешантанов.
За век-полтора, отделяющие нас от эпохи Тулуз-Лотрека, прикладная графика не раз меняла интонацию. И дыхание, которое идет от афиш, сработанных в конце позапрошлого века, вряд ли пришлось бы ко двору в современной рекламе, пытающейся убедить нас в том, что мир блестящ, гладок и приятен во всех отношениях. У каждой эпохи своя реклама (своя ложь?). Тулуз-Лотрек, и его заказчик, и горожанин-зритель его плакатов смотрели на мир и на его рекламное преображение с какой-то иной точки зрения. Им, видимо не мешала несомненно карикатурная трактовка персонажей. Персонажей, на которых ему предлагалось прийти посмотреть (когда рекламировались певцы и певицы, выступающие в кабаре), или про которых ему предлагалось почитать (среди плакатов Тулуз-Лотрека есть и рекламирующие книги), или с которыми зрителю предлагалось отождествить себя, поскольку на ряде плакатов, рекламирующих кабаре, на первом плане, в качестве главных действующих лиц изображены посетители этих кафешантанных заведений.
Тулуз-лотрековская карикатурность в изображении сытых буржуа, пожалуй чем-то даже предвещает карикатурного буржуя советских рисовальщиков-пропагандистов Кукрыникс. Но тут уж Тулуз-Лотрек не при чем...
От персонажей с афиш французского художника идет душок, как сказал бы булгаковский буфетчик, «второй свежести». Очень неприятна и при этом как-то неуловимо неприятна передёрнутость героев Тулуз-Лотрека. Не тем неприятны его афиши, что изображают что-то неприятное, а тем, что сама линия, сама форма участвуют в этой неприятности.
Анри Тулуз-Лотрек. "Жан Авриль. Жарден де Пари". Литография. 1893 г. (Photo : © Les Arts Décoratifs - Jean Tholance)
Некрасивые, уродливые, лживые стороны окружающего мира бывали предметом художественного исследования и до Тулуз-Лотрека. Далеко ходить не надо. Когда Тулуз-Лотрек родился, доживал свои последние годы французский поэт и писатель Шарль Бодлер. Доживал в долгах, с трудом сводя концы с концами, совсем не соответствуя той роли, которую (как мы узнали позднее) он сыграл не только во французской литературе своего времени, но и во французской культуре вообще. В «Маленьких поэмах в прозе», некоторые из которых вышли еще при жизни поэта под названием «Парижский сплин», Бодлер не раз описывал весьма неприятных людей, или весьма неприятные архетипы поведения своих современников, умея со злой зоркостью выхватить малейшие черточки, выдающие их с головой... Но при этом Бодлер как-то умудрялся отстраниться от описываемого: ни стиль его письма, ни интонация не заражаются неприятностью, писатель сохраняет тонкое чувство юмора и даже некоторое благодушие, и всё это: и предмет повествования, и свое к нему отношение, да просто самого себя, столкнувшегося с неприятностью, Бодлер описывает, будто глядя в подзорную трубу из какого-то заоблачного, олимпийского далека.
Может быть, тут виною специфика изобразительного искусства? оно требует, чтобы форма выражения была адекватна предмету. Можно ли приятными мазками изобразить неприятную сцену? А красивой линией - нарисовать уродливую даму? У Тулуз-Лотрека линия и форма адекватно передают мир буржуазного разврата конца XIX века. Красоты в его плакатах можно не искать. Не надо искать в них и мягкости, доброты или каких-нибудь иных приятных свойств, на которые способно изобразительное искусство. А чего ж в них искать?
Поглядим: нечеловеческий выворот ног в темных чулках у сухой, не первой свежести танцовщицы в кабаре. Ноги выскакивают в неестественных ракурсах из-под многочисленных нижних юбок или из кружевных панталон (видимо, нижнее белье еще заставляло буржуа той эпохи испытывать какие-то чувства). Лица бесформенны, будто наскоро вылеплены из мокрой глины, однако не лишены при этом выражения. Бесформенно, будто сырой блин, но не лишено некоторого выражения, вообще всё в тулуз-лотрековских плакатах.
Анри Тулуз-Лотрек. "Публичная королева" Виктора Жозе. Во всех книжных магазинах". Литография. 1892 г. (Photo : © Les Arts Décoratifs - Jean Tholance)
Художник погружен в развращенность окружающего его мира, мало того – в его творчестве, кажется, только и сохранилась, что сама развращенность, а жизнь, настоящая жизнь мира – не сохранилась. Наверное, потому неестественные вывороты ног у танцовщиц или сытая похотливость глядящих на них буржуа не трогают зрителя. Этот плоский мир недостоин лучшего (и просто неспособен на него).
Выставка плакатов Анри Тулуз-Лотрека и современных плакатов, посвященных столетию со дня его смерти, проходит в парижском Музее декоративных искусств до 3 января 2010 года.
Ярослав ГОРБАНЕВСКИЙ, rfi.fr
Оцените материал:
20.09.09 1933
Антикварные новости
На правах рекламы:
Похожие материалы:
Книги для коллекционеров:
| Всего комментариев: 0 | |