Карточки на память. Блокадный хлеб был синонимом жизни.

В канун 70-летия полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады Санкт-Петербургский Дом ученых им. М.Горького РАН получил неожиданный и очень ценный подарок. Сотрудники Президентской библиотеки им. Б.Н.Ельцина принесли в знаменитый дворец на набережной Невы электронные копии продовольственных карточек, действовавших в осажденном городе, и пропуска в столовую Дома ученых на 1942 год.

За несколько недель до этого частный коллекционер передал в фонды Президентской библиотеки более 50 напечатанных типографским способом талонов. Самая ранняя дата, указанная на них, - июль 1941 года (именно тогда, еще до начала блокады, была введена карточная система), самая поздняя - август 1944 года. Тогда эти бумажные квадратики были поистине синонимом жизни еще и потому, что при утрате не возобновлялись. Минимальная норма на хлеб действовала в ноябре-декабре 1941 года - 250 граммов на рабочую карточку и 125 граммов - на иждивенцев и служащих. Те самые, воспетые Ольгой Берггольц "125 блокадных грамм с огнем и кровью пополам”.
На карточках ставилась печать, подтверждавшая их подлинность, на некоторых можно прочесть не только фамилии, но и адреса владельцев, что давало надежду восстановить историю их жизни. Однако создатели цифровой "блокадной коллекции” Президентской библиотеки быстро убедились в том, что даже если за прошедшие 70 лет сохранилась нумерация домов, то после перепланировки квартир и расселения коммуналок нынешние жильцы "не в курсе”, кто жил в них в блокаду.
Зацепкой для дальнейших поисков послужил еще один документ блокадной поры, переданный вместе с карточками на оцифровку, - пропуск в столовую Ленинградского Дома ученых им. М.Горького, выданный старшему научному сотруднику Тамаре Александровне Коростелевой. На нем указан и номер ее членского билета. Несколько продуктовых карточек были также выписаны на Коростелевых - Валентину Федоровну и Тамару Александровну. Возможно, родственницы?
Узнав о запросе из Президентской библиотеки, ученый секретарь совета Дома член-корреспондент РАН Ирина Елисеева сразу сказала: "Героям-блокадникам надо вернуть не только имя, но и биографию. Именно здесь, в Доме ученых, сотрудники научных учреждений города отогревались и получали паек, чтобы возвращаться к исследованиям для фронта, победы...”.
В архиве Дома сохранились учетные карточки его членов. В их числе личная карточка доктора биологических наук Тамары Александровны Коростелевой, 1913 года рождения, старшего научного сотрудника Института онкологии АМН СССР, оформленная 11 января 1965 года. Отмечено, что она участвует в секции биологии и органической химии. В графе "Общественное признание” значатся медали "За оборону Ленинграда”, "За трудовую доблесть”, "За доблестный труд в Великой Отечественной войне”. Скорее всего, блокадные талоны и пропуск принадлежали ей, а указанный в учетной карточке адрес по проспекту Энгельса, 28, поможет найти ее родственников и коллег по работе...
История всегда конкретна. В ходе церемонии передачи оцифрованных реликвий Дому ученых она обретала плоть в рассказе старейшей сотрудницы учреждения, методиста отдела кадров Уразаевой. Зинаида Михайловна показала гостям помещение, где в годы вой­ны была столовая: вот здесь размещалась буфетная стойка, здесь за столиками в полутемном зале вели разговоры изможденные, но не терявшие оптимизма ученые, ожидая скудный обед, в этом камине горел огонь. За ее плечами 70 лет трудового стажа, а помнится так, словно было вчера! К началу войны окончила 8 классов. В первую же блокадную зиму погибли ее родители. Осиротевшая Зина какое-то время жила в своей 321-й школе с разрешения и под опекой директора, потом устроилась в Дом ученых помощником бухгалтера, вырезала и наклеивала на бумажные листы те самые талоны...
О подвиге ученых Ленинграда в годы блокады сказано и написано немало, наиболее полно - в монографиях заведующего сектором Санкт-Петербургского филиала Института истории естествознания и техники РАН А.Кольцова. Но применительно к нашему сюжету стоит напомнить о координирующей роли Дома ученых, который по мере сил заменял эвакуированные институты. С начала 1942 года при Доме действовало Бюро научных экспертиз и консультаций, в дальнейшем - Бюро научной и научно-технической помощи городу и фронту. Помощь, например, по части изготовления необходимых материалов и доброкачественных заменителей - порошка алюминия, оконного стекла, брикетов из опилок и угля - оказывалась как в инициативном порядке, так и по заявкам предприятий и организаций, письмам с фронта.
Совет Дома возглавляли известный металловед академик А.Байков, затем директор Радиевого института профессор А.Вериго. Число секций по направлениям исследований к лету 1943 года достигло 17. Велась лекторская и культурно-массовая работа. По предложению Дома при Политехническом институте был создан общегородской Ученый совет для защиты диссертаций в период блокады!
И конечно, для многих представителей научной интеллигенции Дом стал кормильцем и очагом. Его столовая была приравнена к столовым оборонных предприятий, выдавались остродефицитные укрепляющие средства - рыбий жир, витамины С и В, гематоген... В 1942 году здесь же был организован стационар для лечения от дистрофии, а в 1943-м - профилакторий, где можно было набираться сил в течение двух недель.
Много лет спустя член Дома ученых доктор технических наук Д.Лазарев вспоминал о том, как отмечалась очередная годовщина революции в ноябре 1942 года: "Октябрьский вечер с банкетом! После окончания торжественной части всех приглашают в столовую. Там угощение без вырезки талонов. Настроение у всех приподнятое. В шубах, шапках, калошах и даже в перчатках все занимают места за столиками. Каждому раздают по два соевых сырника, стакану суррогатного кофе и порцию изюмного компота. Компот влит в глубокие тарелки и образует на их дне небольшую лужицу. В столовую уже давно ходят со своими ложками, а на вечер не взяли. Кто пьет через край, кто переливает в стакан из-под кофе...”.
Секция жителей блокадного Ленинграда, созданная в 1992 году, насчитывала более 250 человек. Сейчас, как рассказала ее председатель Лариса Васильевна Фролова, осталось 10% от прежнего состава. И этим людям есть что вспомнить. Не изданы и многие материалы, посвященные блокадным будням ученых, из архива Дома. Поэтому председатель его Совета академик Александр Ноздрачев активно поддержал предложение директора Президентской библиотеки по общественным связям Валентина Сидорина оцифровать их. Это нужно сделать в память о погибших и не доживших до наших дней героев блокады, для наших современников и потомков. Чтобы помнили.

Аркадий СОСНОВ, poisknews.ru