Хобби духа

Прекрасным времяпрепровождением человека может быть любое хобби.То есть страсть, которой можно без сожаления отдавать много времени, сил и средств.

Среди моих знакомых таким роскошеством могут похвастать немногие. Надеюсь, что среди ваших – таковых счастливцев больше. Сегодня я бы хотел представить вам элиту среди увлечённых. Имя им – коллекционеры искусства.

Почему я назвал коллекционеров элитой? Хотя бы потому, что в нашем городе их можно перечесть по пальцам. Даже если в прямом смысле их положение не позволяет говорить об элитарности, скажем, в финансовой сфере, то в определённом смысле собирательство действительно является уделом избранных. И избранность эта имеет в себе больше духовного начала, нежели материального.


27 мастеровпод одной крышей

Недавно в Центре изобразительных искусств открылась очередная выставка из частных коллекций. Она объединила в себе работы из собраний Александра Назарова, Юрия и Ольги Сидоровых, Ольги Назаровой, а также некоторые произведения из фондов Центра.


– Череда выставок из собраний липецких коллекционеров – явление, на мой взгляд, заметное и познавательное, – сказала на открытии директор галереи и автор экспозиции Татьяна Ивановна Нечаева. – Сначала Анатолий Нехорошев, теперь – сразу четыре персоны. Изюминка в том, что все коллекции – разные. И даже здорово, что они показаны подряд. Отбирали работы вместе, но надеюсь, что решающее слово было за мной. Очень уважаю мнения наших экспонентов, направленность их интересов. Любопытно наблюдать взаимовлияние их друг на друга. Так, благодаря Юрию Сидорову у Александра Назарова в последнее время стало прослеживаться увлечение современным искусством. Приятно отметить, что коллекции динамично развиваются, кругозор ширится. Впечатления от выставки – самые лучшие. Много замечательной графики, что отличает данную экспозицию от всех прочих, где доминирует живопись. Замечу, что при всём богатстве и многообразии составить единый ансамбль было нелегко. Всё-таки это не моновыставка, представлено двадцать семь мастеров, чьи полотна не всегда уживаются рядом друг с другом. Нечто объединяющее, тем не менее, наличествует: высочайшее качество. Тут предостаточно неожиданных, неординарных и даже выдающихся вещей. Вся безграничность искусства – вашему вниманию.


Путь в искусстве или в его коллекционировании у каждого свой. Уточню сразу: чета Сидоровых занимается семейным собирательством, а Ольга и Александр Назаровы (вот так совпадение!) – лишь однофамильцы. Итак, в уравнении уже три составляющих. Сократим некоторые однородные члены. Сидоровы и Александр Назаров коллекциями обладают в масштабах собственного жилища. Ольга Назарова пошла дальше: её коллекция заняла целую галерею. Называется – «Искусство», и вы должны её помнить по многим нашим публикациям. Ольгу всегда можно найти там и лично расспросить о её собрании и заодно познакомиться с ним. А что же наши «домоседы»?


В одном круге


Александр Назаров:
– Коллекционирование – моё хобби, одно из увлечений. Есть ещё, конечно, работа, семья. А картины – для души. Для мозга, для подогрева желания интересоваться чем-то помимо повседневных вещей, для чтения, для анализа, для отдыха, в конце концов. Изобразительное искусство, музыка, театр – там мы можем черпать энергию, подпитку для развития своего интеллекта. То есть развивается человек через привлечение каких-то информационных, эмоциональных потоков извне. Для меня интерес к живописи и графике – один из основных элементов совершенствования себя как личности. И процесс этот бесконечен, поскольку художников – множество, выставок – предостаточно, литературы – море.


Моя коллекция началась с холста Виктора Семёновича Сорокина «Белая церковь», полученного в подарок десять лет назад. Примерно тогда же довелось попасть в Дом Мастера, где я познакомился с творчеством знаменитого живописца ближе, а заодно узнал лично лучших представителей художественного сообщества нашего города. Стал регулярно посещать экспозиции, «втянулся» в выставочную деятельность. Открылась областная картинная галерея, кое-что интересное показывали и в выставочном зале. Потихоньку стал присматривать полотна для себя, приобрёл Шевченко, Сорочкина, Углова, Татьянина. Покупал произведения московских мастеров с привозных выставок. Набралось у меня к сегодняшнему дню уже порядочное число работ. Развесить их, конечно, сложно. Что-то хранится в моём «запаснике», что-то – на стенах. Я не стремлюсь окружить себя со всех сторон картинами – мы же не надеваем всю свою одежду разом. Развешиваю их в зависимости от настроения, как и собираю, повинуясь собственному чутью и вкусу.


Помните такую пословицу: скажи мне, кто твои друзья, а я скажу, кто ты. Так же и с картинами. Посмотрев коллекцию, можно сделать довольно точное суждение о её обладателе. Я предпочитаю живопись и графику сдержанную, спокойную. Без жёсткости, без кричащих красок. Люблю работы, где чувствуется мысль, честное отношение к жизни. Сообразно этому выбираю картины и конкретных художников, чьё видение, ощущение мира созвучно моему. Не пренебрегаю советами опытных искусствоведов: есть такие вещи, до понимания которых я ещё не дорос, поэтому не всегда с первого взгляда способен определить истинную ценность произведения. Имеется в виду, в первую очередь, конечно же, содержательная сторона, а не денежный эквивалент. Вот, например, при жизни Василия Ивановича Шевченко его творчество воспринимали далеко не все, теперь же он считается признанным авторитетом.


Или тот же Сорокин. Иногда люди, которые приходят ко мне домой и видят его картины, говорят: так любой нарисует. Начинаю терпеливо им объяснять, что к чему, расшифровывать смыслы, приёмы. И скепсис, резкость высказываний сменяются восторгом. Вообще творения Виктора Семёновича – краеугольный камень моей коллекции. В сравнении с ними сразу можно определить, какая работа стоящая, а какая – проходная.


Ещё один аспект собирательства – оно не только и не столько ради денег. Это не является инвестиционным проектом по своей сути, по крайней мере, для меня. Вот, например, недавно ходили на концерт Дениса Мацуева – известного российского пианиста. Заплатили значительную сумму за билеты. А получили лишь впечатления. То есть не нечто вещественное, а чистые эмоции. Их мы никому уже продать не сможем, мы с ними можем только жить. И заработать на таком вложении не получится. Так же и с коллекционированием, которое зачастую рассматривают как схему «вложил – получил». Бесспорно, материальный аспект здесь присутствует: в конце концов, работы приобретаются за наличность. Однако духовное начало стоит во главе угла.


У меня двое детей, семнадцати и девятнадцати лет. Увлечение моё дочь и сын наблюдают с довольно юного возраста. Тем не менее я никогда не насаждал им свои идеалы. Каждый человек свободен, и свой выбор ребята могут сделать самостоятельно. Не могу сказать, что сейчас они демонстрируют чрезвычайное стремление к искусству, но когда-то они к нему, возможно, придут, почувствуют в нём потребность. Я ведь тоже заинтересовался живописью, когда перевалило «за тридцать». Домашние разделяют моё хобби, но не участвуют особенно в нём. Ничего плохого тут не вижу. Это ведь личное пространство, которое организует моё время, позволяет мне отдыхать и переключаться от повседневных забот».


Семейная страсть Сидоровых


В отличие от Александра, у четы Сидоровых собирательство, как мы уже заметили, имеет фамильную подоплёку. Рассказывает глава семейства Юрий Сидоров:


– Я занялся коллекционированием в начале 80-х годов. Самую первую работу купил в художественном салоне тогда ещё Ленинграда. Чётко помню своё желание иметь что-то живое. Тогда мои горизонты ограничивались русскими «передвижниками», и тот небольшой реалистический пейзаж был выполнен как раз в манере, очень близкой этому легендарному движению. Впоследствии пришло увлечение импрессионизмом, который всецело захватил меня. В то время в Одессе существовал так называемый «чёрный рынок», где можно было, употребляя опять же лексику той поры, «достать» всевозможную редкую литературу, в том числе и по искусству. Преимущественно это были заграничные издания. И вот однажды повезло удачно обзавестись несколькими альбомами по импрессионизму. Это было совершенно неожиданное, дерзкое, откровенное искусство. Через него мне начал открываться модерн, современное искусство в широком смысле.


Например, Модильяни, мастер пластического экспрессионизма. Всё его творчество – отражение излома его непростой судьбы, выразившееся в живописных приёмах: деформации голов, удлинении шеи… Это воспринималось именно с точки зрения личности художника, – живо, остро. Были и румынские издания по Малевичу, про которого тогда в СССР не писали ни строчки. В 1985 впервые увидел настоящий авангард – и уже не в импортном альбоме. В Одессе посчастливилось познакомиться с подающим большие надежды молодым художником-авангардистом Александром Ройтбуртом. Свела нас, опять же, литература, а точнее – самиздат, имевший хождение в определённых кругах. Можно было отыскать официально запрещённые тексты того же Солженицына, Булгакова, «шестидесятников». И, естественно, наиболее охочей до подобного чтива частью общества была творческая интеллигенция. Ройтбурт пригласил к себе в мастерскую, и там нашим взорам предстало нечто совершенно неслыханное по тем временам. Манера, смелость, неординарность серии его картин «Кариатиды» потрясли меня. Были приобретены две работы, которые во многом определили вектор, по которому развивалось увлечение коллекционированием в последующем.


В Липецке, кстати, мне открылся один мастер, который, работая в Художественном фонде, рисовал «в стол» замечательные кубистические картины. Речь идёт о Михаиле Виноградове, одном из ярких представителей нетривиальных направлений в изобразительном искусстве нашего города. Вообще 80-е годы памятны такими явлениями, как «квартирники», где свои произведения выставляли далёкие от официоза и пропаганды авторы. Так, например, можно вспомнить о культовом одесском художнике Валентине Хруще, чьи творения представлены сегодня в экспозиции. Он, в частности, прославился тем, что ещё в конце 50-х устраивал в компании единомышленников протестную уличную выставку, продлившуюся всего час, до тех пор, пока не подоспела милиция. Такие смелые выпады против насаждаемого соцреализма привлекали к модернизму.

Особенность нашей с женой коллекции в большом количестве графики. И, как мне бы самому хотелось считать, – в определённой целостности собрания. Подчеркну, что именно совокупность нашего с Ольгой коллективного восприятия, вкусовых пристрастий и придаёт коллекции индивидуальность. Моя супруга обладает тонким чутьём, и она – полноправный член нашего собирательского сообщества. Вообще, в отличие от Саши Назарова, искусство для Сидоровых – семейная традиция. Мои сын и дочь выросли среди картин. Более того, для дочери это во многом предвосхитило развитие карьеры: она писала для журнала, посвящённого вопросам коллекционирования. Для меня же сфера увлечений определяет очень многое: круг общения, близких людей, способ времяпрепровождения. В частности, я вожу давние знакомства с художниками, чьё мировосприятие близко мне. Надо сказать, что от непосредственной коммуникации с творцами впечатления от их произведений во многом усиливаются. И даже если наши пути в отношениях потом расходились, эмоциональная связь с картинами вовсе не утрачивалась. Взгляды на творчество всё-таки не должны зависеть от субъективных факторов. Считаю, что художественная среда – богатейшая в плане духовного содержания. Изобразительное искусство, музыка, театр, литература воздействуют не только и не столько на соответствующие рецепторы, они оказывают влияние прежде всего на душу. Без души любое произведение утрачивает всякий смысл. Искусство, не осенённое духовным содержанием, для меня пусто.

Вот такие они, наши липецкие коллекционеры. Без прикрас – с их собственных слов. Удивительно то, что, по всеобщему мнению, коллекционер – тот человек, который инвестирует свободные средства в предметы искусства как в элементы роскоши, рассчитывая потом поиметь определённые дивиденды. Как видно, это совсем не так. Ну или не совсем так. Выводы делайте сами.

 "ЛГ:итоги недели"