МЕЧТА О МУЗЕЕ ЧАСТНЫХ КОЛЛЕКЦИЙ.

Владимир Лапенков известен как страстный коллекционер. Его собрание этнографических кукол насчитывает более 800 экземпляров, они неоднократно выставлялись в разных городах Иркутской области.

По куклам Владимира Лапенкова можно изучать историю Востока.

"В театры не хожу — нечего смотреть"

— Как вы оцениваете культурное пространство области сегодня?
— В культуре Иркутская область осталась на том же месте, что и была, а в некоторых вопросах даже отступила. И для меня это больно, ведь когда-то наша область в плане культуры лидировала. Я в свое время объехал всю территорию от Урала до Владивостока, не был только на Чукотке и в Магадане и могу об этом судить. Да, от Новосибирска мы отставали в плане музыкальном, от Омска — в театральном, но художники наши всегда были лучше всех. Мы первыми в провинции начали ставить оперы в концертном исполнении, приглашать ведущих мастеров оперной сцены уровня Образцовой. У нас всегда мощными темпами шла реставрационная работа памятников культуры, была сильна издательская деятельность, продуктивно работали музеи. А что сегодня?
— А вы продолжаете следить за культурной жизнью? Ходите ли, например, в театры?
— Не хожу по одной простой причине — нечего смотреть. В музыкальном театре уже давно не было таких блистательных постановок, как "Юнона" и "Авось" или "Иисус Христос — суперзвезда", в драме сильные актеры, но слабенькие актрисы, а в ТЮЗе наоборот, и хорошего репертуара нет нигде. А я в театр всегда ходил отдыхать, а не по долгу службы. Но у меня со всеми остались хорошие отношения, я могу не стесняясь пойти в любое учреждение, я знаю, что мне не откажут.

Дни русской духовности и культуры — это неэтично

— Но не все же так безнадежно, у нас ежегодно проводится "Сияние России"!
— Ну и что? Это Дни русской духовности, а у нас полторы сотни национальностей. И если из областного бюджета выделяются деньги на русскую духовность и культуру, то представитель каждой национальности может попросить свой праздник. Согласно переписи, в области живет один айсор, и он тоже имеет право потребовать Дни айсорской духовности и культуры с участием айсорских коллективов, а проживают они в основном в Иране. И евреи могут потребовать, и татары.
Раньше к Дню области мы каждый год вводили новый объект. Сдали два выставочных зала художественного музея, Театр пилигримов, музеи в Хужире, Куйтуне, Усть-Уде. А что строится и реставрируется сегодня? В срочной реконструкции нуждается здание краеведческого музея. Это уникальное здание, построенное в мавританском стиле, в России всего три таких осталось — Дом дружбы в Москве, синагога в Петербурге. Музей нужно срочно реставрировать, там балки давно треснувшие.
ТЮЗу пять лет назад пообещали реставрацию основного здания, они все эти годы на двух площадках играют — и никаких перспектив. Был готов эскизный проект въездной зоны музея под открытым небом "Тальцы" — чтобы туристы приезжали туда не на два-три часа, а на два-три дня. Были запланированы гостиница, ресторан, стоянка, вводная экспозиция, причал, чтобы перевозить людей на Кругобайкалку, там что-то интересное показать, на лошадях покататься. Вы слышали, чтобы там что-то такое за семь лет появилось?
— Может быть, денег нет?
— Когда говорят про деньги, действует простое правило менеджмента: "Кто хочет и умеет работать, тот ищет выход, а кто не хочет и не умеет — причину". Когда говорят, что нет денег — значит, человек не хочет или не умеет работать.
— Как вы, однако, жестко.
— А как иначе? Что стало с нашими культурными связями с зарубежьем? В свое время Юрий Абрамович Ножиков дал мне прямое поручение заниматься этим вопросом. Он рассудил правильно: западные страны Россия никогда не будет интересовать как партнер по экономике, мы нужны лишь как сырьевой придаток, а вот в плане культуры мы им интересны. У нас сложились прекрасные отношения с Японией. Договор на те выставки, которые прошли недавно в Иркутске, я подписывал. Теперь на отношениях с японцами можно поставить жирный крест. С ними нужно заниматься, и я раз в два года туда летал, ведь выставки требуют огромного труда. С Пфорцхаймом (Германия) происходит то же самое. С поляками все отношения также прекращены, а раньше в Польшу ездили художники, музыканты, танцоры, журналисты. К нашей стране на Западе отношение очень плохое, они считают, что все чиновники в России взяточники и пьяницы, а народ — пьяницы и бандиты. И лишь такие культурные связи изменяли отношение к России. Но сейчас никому ничего не надо. Раньше в областной администрации была такая поговорка: "Всякая инициатива наказуема исполнением", сейчас говорят просто: "Всякая инициатива наказуема". Все чего-то боятся. Все молчат, и никто ничего не делает.

"Собирательством занимаюсь более 40 лет"

— Общественности вы также известны как страстный коллекционер. Кроме изумительного собрания кукол что еще есть в вашей коллекции?
— Марки и боны. Вообще, коллекционированием я занимаюсь более 40 лет. Ведь все люди в детстве что-то собирают — фантики, марки, вкладыши от жвачки, игрушки из киндерсюрпризов. Но по мере взросления страсть к собирательству остается лишь у одного человека из тысячи, а может, и еще реже. Я пошел учиться в школу в 1956 году, когда в быту было еще много немецких монет. Я жил в Чите на окраине города, рядом стояло несколько воинских частей, с нами учились дети военнослужащих, чьи карманы были полны медалей — и наших, и иностранных. И мы постоянно обменивались. Так и пошло. Самое старое мое увлечение — это марки, их у меня около 90 тысяч. Как и любого филателиста, меня интересуют определенные тематики — политическая география, история России, Вторая мировая война, немножко спорт, космонавтика, авиация.
— Меня всегда волновал вопрос, а где же филателисты берут марки, кроме как отклеивают с почтовых конвертов?
— Марки можно купить, обменять, заказать. Часть марок я получаю из Питера, из фирмы, которая специализируется именно на доставке, у нее контакты с 30 странами мира. Россия только сейчас идет к тому цивилизованному коллекционному рынку, который давно существует во всем мире. В Германии есть фирма, которая тоже рассылает марки по любой тематике — тебе раз в месяц будут приходить посылки, ты только плати.

Коллекции должны служить людям

— Ваша коллекция кукол неоднократно выставлялась в Иркутске, Ангарске, Усолье, Шелехове, Усть-Орде, Усть-Илимске и даже Бурятии. А как началась история этого довольно необычного для мужчины собирательства?
— Первую куклу я привез в 1980 году из Северной Кореи. Просто нужно было купить что-то на память о стране, а из сувениров, кроме водки и кукол, ничего не было. Потом по долгу службы я стал много ездить, объездил всю страну от Урала до Владивостока, был в Японии, Монголии, Китае, Северной и Южной Кореях, во многих странах Европы плюс поездки по области. И отовсюду стал привозить кукол.
— Вас интересуют только определенные куклы?
— Конечно, не детские пупсики и Барби, а только этнографические куклы, представляющие определенную страну. Национальная принадлежность в куклах выражается посредством костюма, прически, музыкальных инструментов, каких-то аксессуаров. Вот вы, например, отличите японскую куклу от китайской?.. А я отличу.
— Сколько же сейчас у вас этих этнографических игрушек?
— Более 800 штук из 40 стран мира. Материалы самые разные — фарфор, глина, кожа, камень, пластик, дерево, кость. У меня есть настоящие африканские куклы, куклы из Люксембурга и Шенгена, где был подписан знаменитый договор. Единственное, о чем я жалею, — у меня нет кукол из мусульманских стран Азии. На территории от Пакистана до Ливана кукол не продают ни в магазинах, ни на рынках, делать их запрещено Кораном. Сейчас много кукол мне привозят, дарят, не так давно дирижер Иркутского симфонического оркестра Олег Зверев привез куклу из Германии, а бывший председатель регионального отделения СПС Юрий Курин — из Таиланда.
— За куклами нужен какой-то особый уход?
— Те, что стоят за стеклами шкафов, нужно раз в год протереть, тем, что стоят на полках, раз в неделю требуется влажная уборка.
— Вы когда-нибудь задумывались над тем, сколько может стоить эта коллекция?
— Меня не интересует ни старина, ни стоимость кукол. Меня интересует кукла только как свидетель моих поездок, встреч, то, что она отражает определенную страну и народность. У каждой своя история, и они все мне одинаково дороги.
— Вы не боитесь отдавать своих кукол на выставки?
— Нет, я считаю, что коллекция должна служить людям. Каждый коллекционер рано или поздно задается вопросом, что будет с его коллекцией дальше. Как правило, наследники не разделяют увлечений родителей. Такова печальная статистика не только в Иркутске, но и во всем мире. Мне очень больно, что в Иркутске до сих пор нет музея частных коллекций. Единственный такой музей есть только в Москве. Польза людям от него была бы огромная, а так культурные ценности затеряются, исчезнут и все.

pressa.irk.ru