Главная Японией рожденный...
» Восток. Жизнь и обычаи.
"Филимон и кидо". Сказка бабушки Матрены.
В некотором царстве, некотором государстве жил-был Филимон. Крепостью здоровья и статью молодецкой не отличался. Да что там! Прямо скажем, хлипковат он был. В поле - не первый работник: ни пахать от зари до зари, ни косить по утренней росе так, чтобы коса пела, не мог. И пристрастился он к книгам мудреным - в ученье и преуспел.
Да вот беда - жизнь книжная и жизнь настоящая не всегда одна другой помогали. Да и девки красные все больше на богатырей посматривали, а Филимона своим вниманием не особо баловали.
Решил тогда Филимон доказать всем, что и он не лыком шит. Пошел он на край деревни, где один старец не так давно поселился. Учил этот старец науке мудреной под названием кидо. Вроде драться он учил, вроде и не драться - не вдруг поймешь. Силой, говорил старец, врага не одолеть. Вместо силы ловкость движений важна да соображение. Да еще кое-что. Непонятно было, но занимательно. Ребят молодых к тому старцу тогда уже много похаживало. Попросился в ученики и Филимон.
Переживал он поначалу, что смеяться над ними будут его же товарищи. Однако даже бойкие парни деревенские у старца себя смирно вели. Приемы делали все потихоньку, а старец строго следил, чтобы они сдуру кулаками не махали, на удар ударом не отвечали, а момент выжидали, когда можно силу соперника против него же самого оборотить.
Ну, потихоньку-то и Филимон мог! День за днем, день за днем он вот так потихоньку шевелился, учился руками-ногами владеть, голову свою умную не только к книгам применять, но и к телу собственному. Стало у него что-то получаться. Уже и не так уставать он от занятий стал, и спина у него выпрямилась, и плечи раздались вширь, и грудь уже вперед смотрит. Ай да кидо! Ай да старец! Много ему к Филимону пришлось терпения применить да такта, чтобы не дай бог не позволить какому-нибудь изрядно горячему удальцу Филимона обидеть, охоту к занятиям ненароком отбить. Дураков-то ведь кругом много - таких, кто только себя в жизни видит и над слабым да неумелым смеяться горазд.
Ну, получалось это у старца - так, что Филимон сам часто не замечал, что оберегают его, помогают, умных учеников к нему в напарники приставляют. То, что он этого не замечал - оно хорошо было, иначе бросил бы он занятия и отправился опять на печь книжки читать али телевизор смотреть.
Долго ли, коротко ли - еще времени сколько-то прошло. Совсем Филимон выправился. Ай да молодец! Ай да удалец! Огляделся он как-то вокруг себя - и впрямь молодец, и впрямь удалец! Кто же ему теперь вровень будет? Вон в одном углу никудышные какие-то занимаются, не так давно к старцу пришли, руги-ноги у них как будто отдельно работают, все вкривь норовят да вкось. Не чета Филимону! Вон бывшие его сотоварищи, которых слабей он был стократ, да которых догнал уже по силе и могучести. И чего там они с новенькими в компании ковыряются, все одно и то же делают? Пора уже в чисто поле выходить, у Соловья-разбойника силу пытать! Да только старец в бой идти никого не кличет - видать, и сам-то на самом деле ни на что не годен, только со слабаками возиться горазд. Да и то, что старец умеет, Филимон, поди, уже выучил.
Тошно стало Филимону - ему-то бы чего-нибудь покруче теперь надо, позабористей!
И пошел он на другой конец деревни, где другой старец давно уже жил, да к которому раньше Филимону боязно идти было - больно тот старец могуч да страшен, больно у молодцов его кулаки крепкие.
Да гневлив-то старец как! Чуть припоздаешь, от книг позабыв вовремя оторваться, так кричит он, ногами топает. Отжиматься на кулачках да прыгать велит! Передохнуть не дает, на бой учебный гонит! Эх, нипочем бы раньше такого обращения Филимон не стерпел - скис бы али обиделся.
Но когда это было... Филимон уж и забыл, как немощен был да бестолков, как первый старец с ним возился, как помощники старца его подбадривали, настроению его упасть не давали, как товарищи плечо ему подставляли. Филимону теперь не то чтобы с ними по пути, не то, чтоб не по пути. Духа в них какого-то нет! То ли дело у гневного старца - у него, небось, не забалуешь, на краю поляны не отсидишься, если вдруг не по силам что али сердце зашлось. Ать-два! Ать-два! А не можешь - так уходи прочь, слабаки здесь не нужны! Вот бы куда Филимону-то!
Однако как уйти от прежнего старца - не знает. Да и ребят жаль оставлять - не понимают они, что не к тому старцу пришли, что на другой конец деревни им надо. Стал он потихоньку им объяснять, что к чему, что перебраться бы надо в тот край, что лучше там, боевитей. Кто-то слушал его - как такого молодца не послушать! Кто-то только улыбался в ответ или говорил слова какие-то непонятные. Да ну их! Пусть, если хотят, ребячьими играми дальше без Филимона занимаются .
Ушел Филимон совсем, спасибо старцу не сказал. За что спасибо-то? Силы ведь своей Филимон-молодец сам добился. Духа боевого и крутости богатырской у нового старца сыщет. А разговоры всякие про вещи непонятные в кидо ентом ему уж надоели. Сколько времени их слышит - так ничего и не понял. Видать, ерунда все это, обман для простачков. Вражеский удар открытой грудью принять да самому в ответ вдарить, да руку или шею потом заломать, чтоб неповадно было - вот это дело!
Ну, позанимался он еще в другом конце деревни. А мысль с Соловьем-разбойником сразиться все покоя ему не дает. Усилилась она даже от криков боевых, что у нового старца каждую минуту в достатке. И снарядился он однажды в поход, никому ничего не сказав. Пускай потом удивляются да филимоновой силой гордятся!
Ну, а что дальше было - доподлинно неизвестно. Свидетели-то - только вороны на дубах да мыши-полевки. Только сказывают все равно люди, что встретились все ж таки Филимон и Соловей-разбойник.
Завидев Филимона, закричал Соловей-разбойник по-звериному, засвистел по-соловьиному. Земля застонала! Тут бы и Филимону крикнуть что было сил, да привык он, что старец или старшой ученик всегда ему кричат, на битву гонят - а тут-то нет старца. И духа боевого, как оказалось, своего тоже нет. Растерялся Филимон. А Соловей-разбойник уж булаву стопудовую поднял. Тут бы Филимону вспомнить уроки первого старца и силу страшную искусством кидо развеять - да самый главный секрет-то он в ентом кидо так и не узнал, и потому, все, чему вроде бы научился, вмиг забыл.
Так было или не так, да только пропал Филимон. Никто его потом не видел.
Другие, правда говóрили, что пошел он искать третьего старца, вроде как надоел предыдущий своей ворчливостью да суровостью. Да и синяки получать неохота стало. Захотелось такого, чтобы Филимон бы всех бил, а его самого - никто бы бить не смел.
Старец из кидо Филимона долго помнил. Да и старец из другого конца деревни тоже. Частенько сиживали они вместе за одним столом и чай, настоянный на целебных травах, пили. Понимали они, что ум Филимона так в книжках и остался, наружу не вышел. Искал он в книжках антегралы какие-то или еще какую премудрость, а простых вещей не разумел. Настоящая сила-то - она в простых вещах. То, что дух боевой внутри каждого настоящего воина родится, кулаками он врага приучен побивать или незаметными приемами без поз красивых - не понял. Про благодарность за ученье , внимание и уважение к сотоварищам - сильным или слабым - слышал, да к себе никак всерьез не применял.
А секретов-то никаких на самом деле и не было.
Просто секреты, чтобы они на пользу пошли - они не в голове должны жить, а в сердце.
Со слов бабушки Матрены сказка записана Назаренко И.В.
Федерация айкидо Айкикай Сибири и Дальнего Востока.
06.01.10 4117
Оцените материал:
Восток. Жизнь и обычаи.
На правах рекламы:
Похожие материалы:
| Всего комментариев: 0 | |